Водители маршруток возят пассажиров, как дрова, и матом разговаривают с милиционерами. Нареканий по поводу работы маршрутных такси в Белгороде много. Люди жалуются, что в час пик трудно добраться до работы. Пеняют водителям маршруток за их грубость и хамство. Многие недовольны ездой лихачей, когда на крутых поворотах пассажирам приходится изо всех сил цепляться за поручни и друг за друга. Жалуются на постоянные перегрузы. Складывается такое ощущение, что для отдельных представителей пассажиро-перевозочного бизнеса просто не существует правил дорожного движения. Вот с такими мыслями отправился я ранним утром на встречу с сотрудниками ГИБДД. Нам предстояла необычная операция. Точнее - только для меня необычная…
День первый: ничего не записывать!
Ранним утром подъезжаю на заранее оговорённое место встречи. Там меня ждёт патрульная машина и трое милиционеров - два парня и девушка. Парни в форме. Один - капитан. Второй - старший лейтенант. А девушка - в гражданской одежде. Знакомимся. Капитан милиции Михаил Захаров состоит в должности государственного инспектора группы технадзора ОГИБДД УВД по Белгороду. В такой же должности и старший лейтенант милиции Роман Авдеев. А вот лейтенант милиции Мария Ярошенко служит инспектором в полку ДПС, прикомандирована для участия в акции по выявлению нарушителей среди водителей маршрутных такси.
- И часто такие проверки? - спрашиваю милиционеров.
- Ежедневно, - пожимает плечами Михаил.
Едем на белгородский железнодорожный вокзал. Меня и Марию высаживают недалеко от остановки. Стройная, привлекательная, в стильной одежде Мария совсем не похожа на инспектора ДПС. Видимо, это тоже важно: водитель ничего не должен заподозрить. Тогда он будет вести себя естественно.
- Смотрите в оба, замечайте все нарушения и старайтесь запомнить время и место, где они совершены, - инструктирует меня Мария. - Записывать нельзя, а то водитель сразу догадается. На часы тоже не надо постоянно смотреть. Потом, когда доедем до конечной остановки, всё зафиксируем документально.
Выбираем маршрут № 25 - от железнодорожного вокзала до ул.Новой. Ещё до того, как подъехала нужная нам «ГАЗель», Мария предупреждает:
- Нужно постараться сесть на переднее сиденье.
- А зачем?
- Из кабины особенно хорошо видно насколько чётко следует водитель правилам дорожного движения.
К подъехавшему маршрутному такси мы оказываемся ближе всех. Успеваем запрыгнуть на переднее сиденье. «ГАЗель» трогается, и наша работа начинается. Я внимательно слежу за всеми действиями водителя, стараясь ничего не упустить. Как-то незаметно в наш разговор с Марией вступает водитель - мужчина средних лет.

«За жизнь» говорит легко, непринуждённо. Кстати, машину с инспекторами ДПС, едущую за нами от железнодорожного вокзала, водитель сразу заметил. Даже людей в салоне предупредил:
- За нами «менты» едут!
Наконец, доезжаем до конечной. На остановке ждут Захаров и Авдеев. Смотрю - старший лейтенант уже протокол на другого маршрутчика составляет - за просроченную страховку.
- Ну, рассказывайте вы, что увидели, - с улыбкой говорит старший лейтенант.
- Перегруз был, - вспоминаю я, - а больше, вроде, ничего...
- Ремень не пристёгнут - это раз, - начинает загибать пальцы Мария. - При перестроении из полосы в полосу поворотники не включал - это два. Откат назад более чем на двадцать сантиметров - это три. Заезд за стоп-линию - это четыре. Перегруз - пять...
Я только головой покачал. Надо в следующий раз повнимательнее быть. А пока к водителю подошёл, с которым ехал.
- Вас как зовут? - спрашиваю.
- Сергей, - ответил он сквозь зубы.
В это время капитан Захаров, сидя в кабине «ГАЗели», уже протокол составляет. И жалко мне маршрутчика. И понимаю, что нарушил он и что штрафуют его правильно, но поделать с собой ничего не могу. Но вдруг после небольшого диалога перестал я Сергея жалеть:
- Вот за что меня штрафуют? - возмутился он.
- Так вы же нарушили?
- Ну и что? Вы - водитель?
- Водитель, - говорю.
- И что, никогда не нарушаете?
- Нет, - отвечаю.
- Врёте, - с полной убеждённостью говорит он.
- Это почему? - огорчаюсь я.
- Да потому, что врёте!
И начинает мне рассказывать, насколько тяжела и убыточна его работа.
- Ну что, послушал, как тяжело таксистский хлеб зарабатывается? - спрашивает меня старший лейтенант Авдеев.
- Послушал, - сокрушённо признаюсь я.
- А мы такое каждый день выслушиваем. Только не сильно верим. У них водитель только за одну смену должен хозяину сдать тысячу сто рублей. И столько же, как минимум, себе в карман кладут. Вот и считай, какие у них тут «убытки».
Следующее маршрутное такси, в которое садимся мы с Марией - «единичка». С этим водителем, прямо скажу, ехать страшновато. «Подрезает» другие машины. При выезде с остановок поворотники и не думает включать. Тормозит резко. В повороты входит на большой скорости. Тут даже я все нарушения увидел. Когда выходим из маршрутки на железнодорожном вокзале, начинаю эти нарушения перечислять. После моей фразы о выезде с остановки без включения поворотников, водитель злобно ощерился:
- Ты чё буровишь?! Где я так выехал?!
- На «Мичурина», - отвечаю.
- Включал я поворот! - не сбавляя тона, заявляет тот. - Смотреть надо лучше!
- Вы, - говорю, - извините, конечно, но смотрю я всегда хорошо. Я - журналист, и у меня работа такая - внимательно на всё смотреть.
После того, как водитель узнал, что я журналист, в разговоре исчезла агрессия, убавилась громкость.
- Я включал поворотники, - твердит он. - Только он быстро выключается.
Геннадий (так зовут агрессивного водителя), оказывается, нарушитель со стажем. На нём уже «висит» штраф в восемьсот рублей, который маршрутчик не торопится оплачивать. За серьёзное нарушение: не пропустил пешехода на пешеходном переходе. То есть других участников дорожного движения Геннадий не уважает и уважать не хочет. Как, впрочем, и инспекторов ГИБДД. По итогам нашей с Марией проверки составляется ещё несколько протоколов. Перед тем, как отпустить водителя, старший лейтенант Авдеев говорит ему:
- Замок отремонтируйте на двери и правый баллон поменяйте. Завтра приеду - проверю.
День второй:
«цыганское радио»
Опять встречаюсь с инспекторами, выезжаем на маршрут. Проверим маршрутные такси на перегруз и наличие путевых листов. На дороге работают два инспектора. Старшие лейтенанты милиции Роман Авдеев и Сергей Кривцов. Выезжаем на проспект Богдана Хмельницкого и останавливаемся рядом с мостом через Везёлку.
Авдеев:
- Сейчас увидите, что такое «цыганское радио»!
И начинает останавливать «ГАЗели». В первых же трёх - перегруз. А одна «ГАЗель» без путевого листа оказалась. По два, по три, по четыре человека стоят, согнувшись, в салоне. Это очень опасно и противоречит условиям эксплуатации транспортных средств. В случае аварии у стоящих пассажиров нет шансов остаться невредимыми. Мало того, при экстренном торможении или крутом повороте такие пассажиры могут получить травмы. Потому маршрутчики не имеют права брать «лишних» людей.
Инспекторы начинают выписывать протоколы недобросовестным водителям. Но тут и начинается форменное представление. Из маршруток выскакивают разгневанные люди, они грозят инспекторам всяческими карами. Кричат, что опаздывают на работу. Ссылку инспекторов на то, что они заботятся о безопасности пассажиров, никто и слушать не хочет. Какая-то женщина на старшего лейтенанта чуть ли не драться кидалась:
- Поразвели тут чёрт знает что! - орала на всю улицу. - Я на работу опаздываю, а вы нас задерживаете! Назовите свою фамилию, я на вас буду жаловаться!
Когда я пытаюсь заговорить с ней, женщина раздражённо фыркает и скрывается в салоне «ГАЗели».
Буквально через пять минут нашей работы перегрузы закончились. И без путевых листов водители тоже больше не ехали.
- Всё, - хмуро говорит Кривцов, - отсюда надо уезжать. «Цыганское радио» сработало!
Я второй раз слышу эти слова и проявляю интерес:
- Так что же это такое? Как оно сработало?
- Да очень просто, - поясняет Кривцов. - Видите, больше ни одного нарушения нет?
- Вижу.
- И не будет. Водители маршруток по мобильнику всем сообщили, что мы здесь стоим. Это и называется «цыганским радио».
- Это вы так называете?
- Нет, - улыбается Авдеев. - Это они так называют.
Постояв ещё минуты три, меняем место дислокации: едем на Крейду. Авдеев подаёт знак очередной «ГАЗели». Машина останавливается, и оттуда, будто тараканы, во все стороны брызнули люди. Я насчитал «лишних» восемь человек. Может, и ещё были - не знаю, слишком быстро пассажиры разошлись. А водитель меня буквально шокировал. Вместо того, чтобы спокойно предъявить инспектору документы, сразу же заорал на инспектора:
- Какого… ты меня остановил?!
- Гражданин, - спокойно отвечает старший лейтенант Авдеев. - Вы почему выражаетесь нецензурно? Я ведь при исполнении. Могу вас и в отдел препроводить!
- А мне по…! - продолжает материться водитель.
- Вы же закон нарушаете, - говорю я ему.
- Какой на… закон?! Я налоги за что плачу?!
- А причём налоги, если у вас перегруз? - резонно замечает инспектор.
- Я государству заработанное отдаю, поэтому сколько хочу, столько и вожу! И не тебе мне указывать, сколько людей сажать!
- А сколько вы зарабатываете? - спрашиваю у водителя.
- Сядь… за руль! Поработаешь - узнаешь!
Инспектор на выкрики маршрутчика реагирует спокойно: закон никому не положено нарушать. Потому изымает у матерщинника документы и составляет протокол.
- Ты почему мне на пятьсот рублей штрафу выписал?! На сто не мог?! - опять заорал водитель, глянув на квитанцию.
- Вы нарушили на пятьсот, - спокойно говорит Авдеев, - потому и штраф на пятьсот рублей. Нарушили бы на сто - выписал бы на сто. А лучше вообще не нарушайте.
- Да пошли вы все на…! - орёт водитель.
Честное слово, всех предыдущих маршрутчиков не хотелось по фамилии называть. Но вот этого «героя» просто не могу не указать. Зовут матюкливого «труженика» маршрутных перевозок Николай Григорьевич Клименко.
После Клименко инспекторы ещё двоих водителей за нарушения остановили. Спокойно составили протоколы, и те спокойно поехали дальше. Знают: раз нарушили - надо отвечать. P.S. Хочу обратиться ко всем белгородским маршрутчикам. Проблемы у вас, безусловно, есть. Но вы сами пробовали рассказать о них людям? Только доходчивым, нормальным, а не матерным, языком. Приходите в редакцию - поговорим, напишем. И насчёт честности тоже отвечу - всем сразу, с кем беседовал: ни один из вас мне свою фамилию так и не назвал, а многие даже имя не хотели говорить. А мои имя и фамилия - в начале статьи. Читайте. Думайте...