"У вашего ребёнка врождённый порок сердца". С этих слов для меня и моей семьи начался иной отсчёт времени. Напрасно я пыталась уговорить кардиохирурга дать нам отсрочку на пару лет, пока мой пятилетний сын станет взрослее. "Какие пару лет! Я даю вам два месяца, не больше".

Теперь, когда всё самое страшное позади, я понимаю, каким счастьем стал для нас и других маленьких белгородцев, нуждающихся в подобных операциях, приезд в Белгород доктора медицинских наук С.Г.Мальцева. Один из ведущих московских кардиохирургов Станислав Геннадьевич уже несколько месяцев живёт в Белгороде и возглавляет кардиохирургическое отделение областной больницы. Здесь и прежде делали операции на сердце и сосудах. Но больных детей всегда отправляли в Москву. И лишь с приездом доктора Мальцева во взрослом отделении зазвучали и детские голоса. Хотя пока ещё многие родители предпочитают везти больного малыша в столицу. Правы ли они? Не знаю...

Я никогда не лежала в больницах, но от других наслушалась и по телевизору насмотрелась всяких ужасов об отечественной медицине. Две недели, проведённые в кардиохирургическом отделении, развеяли все мои страхи и сомнения. Глядя на работу врачей, медсестёр, нянечек, работников пищеблока, я всё время задавалась вопросом: а есть ли у них дом, семья, свои заботы, проблемы? Казалось, для них не существует ничего, кроме клятвы Гиппократа, а самые близкие им люди - пациенты, независимо от возраста, пола и личных качеств. На лицах медсестёр - всегда улыбка; выполняя процедуры, они успевают поговорить с больными о каких-то пустяках, незначительных мелочах, но так, что у человека поднимется настроение и исчезнет чувство тревоги. Во время обеда санитарочки по несколько раз заглянут в палаты: все ли пошли в столовую, не оставить ли опоздавшему обед на тумбочке? Врач, бегущий по коридору, остановится даже возле "чужого" пациента, задаст несколько вопросов о самочувствии и медицинских показателях.

Врачи кардиохирургии - сюжет особый, достойный пера Чехова или Вересаева. У меня сложилось впечатление, что они находятся в больнице...

всегда. Даже поздним вечером и в выходные не сразу угадаешь, кто же из них дежурный. От постоянной заботы врачей начинаешь чувствовать себя кем-то вроде vip-персоны. Пока не понимаешь наконец, что vip здесь - все.

Принято считать, что у врача, особенно хирурга, не должно быть "нервов", он не должен принимать близко к сердцу боль своего пациента - чтобы во время операции не дрогнула рука. Но я видела другое. Как перед операцией хирург долго беседует с больным, рисует ему ту "деталь" сердца, которую нужно "отремонтировать", убеждает, успокаивает. Как в ночь перед операцией ребёнка дежурный врач долго беседует с матерью, а наутро анестезиолог, сделавший укол малышу, перед тем как забрать его из палаты, говорит маме: "Целуйте ребёнка, и всё будет хорошо".

Вот и моя очередь - сидеть в коридоре и ждать, ждать мучительно долго тянущиеся часы. Но вокруг столько сочувствующих глаз и голосов, что страх почти отступает. Да и заботливые медсёстры постоянно сообщают новости: операция идёт хорошо...осталось часа полтора...уже зашивают... А вот и первый вышедший "оттуда" врач: "Сердце запустили!".

Сказать о том, что я благодарна Станиславу Геннадьевичу Мальцеву, Теню Златковичу Донкову и всем, всем врачам и медперсоналу кардиохирургического отделения областной больницы - значит, ничего не сказать. Они стали для меня и нашей семьи родными людьми, о которых мы будем молиться всю жизнь.

К детям в белгородской кардиохирургии пока ещё не привыкли. Их здесь жалеют, ласкают, балуют. А сестрички из реанимационного отделения рассказали, как один из докторов, осматривающий только что очнувшуюся от наркоза малышку, попросившую у него пить, вышел из палаты, пряча предательские слёзы. Кому-то это покажется излишней чувствительностью, а я бы сказала, что это как высшее проявление его человеческих и профессиональных качеств. Потому что не должен, не может не принимать близко к своему сердцу чужую боль тот, в чьих руках бьётся живое сердце.

Марина ЗАХАРЧУК