Оговорюсь сразу, речь пойдёт не о последнем веке первого тысячелетия, откуда "есть пошла Русь Православная", не о Владимире Крестителе и славных богатырях его времени. Последний век второго тысячелетия, век двадцатый тоже с полным основанием может именоваться былинным временем. Ибо в двадцатом веке потомки богатырей святорусских - Ильи Муромца, Добрыни Никитича, Алёши Поповича и Никиты Кожемяки - по сути спасли народы от "Змея-горыныча" фашизма - Бухенвальда, Освенцима и прочих составных частей чудовищного конвейера "утилизации неарийского населения планеты". Они же, наши прадеды и деды, в считанные годы восстановили из руин города и сёла, построили сотни новых заводов и фабрик, вывели в космос первого представителя человечества Юрия Гагарина, разведали и освоили богатейшие нефтегазовые месторождения Западной Сибири.

Сейчас России прямо-таки навязывают титул энергетической сверхдержавы. Кому и для чего это надо - разговор отдельный. А мы вернёмся в XX век, в котором были созданы все предпосылки для того, чтобы Россия стала мощной энергетической державой.

Сегодня мы представляем читателям гостя редакции - депутата Государственной Думы РФ (фракция КПРФ), председателя совета Фонда регионального развития С.В.Муравленко.

- Сергей Викторович, расскажите о себе, пожалуйста. Где родились, где учились, где работали...

- Родился я как раз в середине двадцатого века - 2 марта 1950 года в городе Жигулёвске, в семье нефтяников. В том же году отца перевели в Куйбышев (Самару). Там и прошли мои детство и отрочество. Отец и старший брат ещё ребёнком возили меня на нефтепромыслы, так что запах нефти мне знаком, можно сказать, с младенчества. Потому, наверное, в свои семнадцать я не мучился вопросом "где работать мне тогда и чем заниматься". Конечно же, я видел себя там, где работали отец и старший брат - в "нефтянке".

Не успел я среднюю школу окончить в Куйбышеве - в 1966 году наша семья переехала в Тюмень, куда направили работать отца.

- В 1978 году, кажется, мне пришлось писать для Сахалинской областной газеты отчёт с торжественного собрания, посвящённого пятидесятилетию объединения "Сахалиннефть". В докладе начальника объединения были названы десятки имён нефтяников, в разные годы трудившихся в этой отрасли островной экономики. Помнится, прозвучала и фамилия Муравленко.

- Вполне возможно, что докладчик упомянул и моего отца - Виктора Ивановича Муравленко. В военные сороковые он работал на Сахалине. Там, где жили и творили герои романа Василия Ажаева "Далеко от Москвы" - строители нефтепровода Оха-Комсомольск-на-Амуре. У нефтяников ведь вся жизнь "на колёсах". Отец успел поработать и в Чечне, и в Азербайджане, и в Поволжье. А вершиной его карьеры нефтяника стала Западная Сибирь. "Большая нефть" Советского Союза начиналась в Тюменской области именно в те годы, когда мой отец возглавлял главное управление "Тюменьнефтегаз". Освоение, обустройство крупных месторождений велось сверхударными темпами. Теперь-то я понимаю, чего это стоило отцу...

- Очевидно, руководители ЦК КПСС и Советского правительства и в те годы понимали и высоко ценили труд начальника главка "Тюменьнефтегаз" Виктора Ивановича Муравленко. Ему присвоено звание Героя Социалистического Труда, присуждены Ленинская и Государственная премии...

- Да, конечно, труд нефтяников той, начальной эпохи освоения месторождений Сибири щедро - морально и материально - поощрялся и общенародное признание получал. Фильмы хорошие снимались, песни слагались, телевидение, радио и газеты вниманием не обделяли.

В 1972 году я закончил геологоразведочный факультет Тюменского индустриального института и был направлен на Самотлор, участковым геологом в управление буровых работ.

- Это когда по всей стране распевали песню, в которой были призывные слова: "Приезжай на Самотлор!"?

- А вы знаете, желающих работать на знаменитом Самотлорском месторождении было с избытком, перед кадровиками стояла одна проблема - подобрать лучших из множества кандидатов.

- Вам тоже, как и отцу, пришлось поколесить по стране?

- Нет, как нефтяник я "родился и рос" в Западной Сибири. На Самотлорском месторождении (Нижневартовск) я прошёл по такой цепочке: участковый геолог, заместитель начальника РИТС (районной инженерно-технологической службы), начальник РИТС (которую переименовали потом в нефтепромысел), главный инженер НГДУ (нефтегазодобывающего управления), начальник... А в 1985 году из романтической глухомани с её непременными атрибутами - сибирским морозом зимой, комарами и гнусом (не от него ли это производное - гнусный?) - летом попал в Москву, на учёбу в Академию народного хозяйства при Совете Министров СССР.

- Два года учиться в этом самом престижном заведении Советского Союза - такая возможность не каждому выпадала.

- Мне такое счастье выпало, да оказалось уполовиненным. Всего год отучился, как меня пригласили к министру нефтяной промышленности Василию Александровичу Динкову. После дежурных вопросов о семье, здоровье, учёбе, министр сказал:

- Три дня на сборы и - возвращайся в Сибирь. Поедешь в Нефтеюганск, главным инженером объединения.

Робкую мою попытку отказаться, доучиться, мол, надо бы, Василий Александрович категорически пресёк: "Понял задачу? Приказ о назначении уже готов".

В общем, несколько дней спустя я уже принял "хозяйство" у своего предшественника. А ещё через год мой шеф, начальник объединения, подал в отставку. Тогда как раз сверху была спущена установка о выборности руководителей. И должность начальника стала именоваться иначе - генеральный директор. Группа специалистов выдвинула меня кандидатом на пост генерального. Были и ещё претенденты, в числе которых оказались председатель горисполкома Нефтеюганска, оператор буровой установки. Коллектив избрал генеральным директором объединения "Юганск-

нефтегаз" меня - я набрал 97 процентов голосов.

- Как вам, Сергей Викторович, работалось на выборной должности генерального директора в те годы?

- В принципе, в объединении всё было отлажено, коллективы каждого структурного подразделения, как говорится, чётко знали "свой манёвр". Как и положено, из года в год наращивали объёмы добычи, выполняя и перевыполняя планы. Сбои в работе, естественно, начались с распадом Союза. Уже к 1993 году мне стало ясно, что надо что-то, и весьма существенное, менять. Мы исправно добывали нефть, Москва определяла, куда направлять сырьё, нам что-то (не всегда аккуратно, кстати) платили. Но мы не видели конечного результата своего труда. Тогда родилась идея создания нефтяных компаний. Одним из её идеологов-разработчиков был и я. Собрались генеральные директора нескольких объединений, посовещались и внесли свои предложения в правительство. Министерство и правительство нас поддержали. Так в России появились первые нефтяные компании: "Лукойл", "Сургутнефтегаз", "ЮКОС". Президентом компании "ЮКОС" был назначен ваш покорный слуга.

- А как расшифровывается "ЮКОС"?

- Всё очень просто. При создании компании "Юганскнефтегаз" объединился с тремя заводами в моей родной Самаре, куда поступала наша нефть на переработку. Эти заводы входили в объединение "КуйбышевОргСинтез". Так и получился "ЮКОС": Юганск-"Куйбы-

шевОргСинтез". Через год к нам присоединилось и объединение "Самаранефтегаз".

Первые годы становления нашей нефтяной компании были очень тяжёлыми.

Существовавший в советскую эпоху народнохозяйственный комплекс попал в "штормовое море реформ", трещал по всем швам, разрушался на глазах. У потребителей в регионах, среди которых была и Белгородская область, не было чем платить за поставляемую нами продукцию. А нам не из чего было платить зарплату нефтяникам и переработчикам.

Отчаявшись, я собрал губернаторов регионов, которые входили в сферу деятельности "ЮКОСа", свозил их на месторождения Западной Сибири. "Смотрите, говорю, как нефть достаётся. А что вы с нами делаете? Зарплату нефтедобытчикам мы не выплачиваем по 4-5 месяцев, необходимое оборудование купить не можем...". Надо сказать, кое-что изменилось к лучшему. Но когда во всей стране воцарилась система неплатежей, трудно навести порядок в отдельно взятой компании, даже если это "ЮКОС".

- Выходит, Ходорковский не имел отношения к созданию "ЮКОСа"?

- Никакого. Он со своей командой объявился тогда, когда правительство страны приняло решение о приватизации нефтяной отрасли.

На "ЮКОС" положила глаз группа "Менатеп" во главе с

Ходорковским. Его команда и приобрела компанию "ЮКОС" в итоге конкурса, проведённого довольно хитро. Правда, нам обещали золотые горы - финансовые вливания на обновление оборудования нефтедобычи, перерабатывающих заводов. Москвичи заверяли нас, что сохранят систему управления нефтяной компанией, которую признали оптимальной. Однако на практике некоторое время спустя стало ясно: группа "Менатеп" поставила своей целью овладеть финансовыми потоками "ЮКОСа". Ходорковцы открыто заявили, что главное не добыть нефть, а продать её.

Для меня, потомственного нефтяника, это был удар ниже пояса. И хотя я получил должность председателя совета директоров компании, реальные рычаги управления были в руках Ходорковского и членов его команды. Исполнять же роль технического специалиста, отстранённого от руководства, от финансовой политики компании я не согласился и ушёл из "ЮКОСа".

- Сергей Викторович, а как стали депутатом Государственной Думы?

- Я давно знаком с лидером КПРФ Геннадием Андреевичем Зюгановым. Он и предложил мне баллотироваться в Госдуму по списку Компартии.

- Чем занимаетесь как депутат?

- Сразу после избрания вошёл в комитет по природным ресурсам, тематика и направления деятельности которого мне близки и понятны. Отстаиваю то, что считаю полезным для нашего народа, для России. Вместе с фракцией КПРФ выступал против принятия пресловутого закона о монетизации льгот. В нашем профильном комитете удалось "притормозить" подготовленный в правительстве законопроект "О недрах". Такой закон, безусловно, необходим, но не в том виде. По моему мнению, правительственный проект нуждается в серьёзной доработке. И я рад, что наш комитет отклонил его ещё на этой стадии.

- Недавно состоялось публичное представление небольшой по объёму, но очень полезной книги "Белгородская область: история и современность" (из серии "Великая Россия"). Эта книга подготовлена и издана Фондом регионального развития, президентом которого вы являетесь. Чем вызван интерес вашего Фонда к Белгородчине?

- Честно сказать, этот Фонд я создавал специально для работы в Белгородской области. Так что вопрос этот можно поставить по-другому: чем вызван мой интерес, моё пристрастие к Белгородчине?

...История эта давняя. Лет восемь-десять назад, когда я ещё работал в "ЮКОСе", ваш губернатор Евгений Степанович Савченко привёз меня на Прохоровское поле - Третье ратное поле России. Вот с тех пор оно стало для меня своеобразным полем притяжения. Наверное, как и для каждого патриота России, это вполне естественно. Мне захотелось что-то сделать для прохоровцев, для всех белгородцев.

Поговорив с Евгением Степановичем и с архиепископом Белгородским и Старооскольским Иоанном, я узнал, что в Прохоровке действует детский дом для девочек-сирот. Так вызрело решение построить здесь "для симметрии" такой же дом для мальчиков-сирот. Сейчас в этом доме воспитываются двадцать мальчишек. Фонд регионального развития содержит его. К зданию детдома сделали пристройку - спортзал. Мы надеемся, что наши питомцы, для которых мы не жалеем средств, станут достойными гражданами, настоящими патриотами России.

На средства Фонда в Короче восстановлена аллея Героев (всем Героям поставили бюсты), сделана детская площадка. Фонд взял шефство над одной из школ в Шебекино: отремонтировали помещение, планируем заменить мебель. К празднику Победы намечено отреставрировать и открыть возле этой школы памятник воинам, погибшим в Великой Отечественной войне. Кроме того, запланировали (здесь же) восстановление стадиона.

Вообще наш Фонд, скажем так, неравнодушен к молодёжи. Второй год уже мы выделяем двадцать именных стипендий (1,5 тысячи рублей в месяц) студентам вузов - детям из малоимущих семей, которые, естественно, хорошо учатся.

- Простите, а у вас в семье есть дети?

- Две дочки - Маша и Вика (хотели сына и даже имя в честь деда подобрали. Вот и получилась Виктория). Признаюсь, воспитание дочек почти полностью было делом моей жены, Нины Львовны. Тем более, что она у нас не только мама, но и профессиональный педагог. По-моему, у неё это хорошо получилось: Маша успешно закончила МГИМО (Московский госинститут международных отношений), Вика - Академию внешней торговли. Мне же, как когда-то моему отцу, в семье приходилось бывать урывками. Однажды говорил с женой по междугородному телефону, а она даёт трубку старшей дочке. Знаете, что спросила Маша? - "Папочка, а когда ты к нам в гости приедешь?". Для неё это был вполне уместный, ненадуманный вопрос.

А ещё у нас вот уже два года есть внучка - Катя-Катерина...

- Не хотелось бы отрывать мысли дедушки всего лишь с двухлетним стажем от внучки, но придётся. Сергей Викторович, вы в Госдуме - член фракции КПРФ. Как вы относитесь к тому, что областная Дума приняла закон, подписанный губернатором области о преподавании в школах Белгородчины предмета "Основы православной культуры?

- Положительно отношусь. Ведь русская культура зиждется на православии. Кстати, я сам крещён в православии. Надо, чтобы наша молодёжь имела представление о вере своих пращуров. Поэтому и в нашей книге о Белгородчине есть отдельный раздел, посвящённый истории православия.

- При этом обком КПРФ, фракция коммунистов в областной Думе активно выступают против "Основ православной культуры".

- Действительно, с некоторыми руководителями Белгородского обкома КПРФ у меня бывают иногда расхождения во мнении по тем или иным вопросам. Да и во фракции КПРФ в Госдуме мы часто дискутируем в поисках

истины. И это нормаль-

ная ситуация, поскольку партийная организация КПРФ - это не "однородная масса", а, так сказать, творческий коллектив, способный на дискуссии. И любой в этом коллективе может выражать собственное мнение.

- Спасибо за интересную беседу. Жаль, что была она не такой продолжительной, как хотелось бы. Успехов вам, Сергей Викторович!

P.S. В первое апрельское воскресенье мы будем отмечать День геолога - один из профессиональных праздников С.В.Муравленко. Уже после беседы с Сергеем Викторовичем я узнал, что в Сибири есть город Муравленко. Это имя городу присвоено в память о Герое Социалистического Труда Викторе Ивановиче Муравленко, открывшем для России нефтегазовые кладовые Западной Сибири.

Воистину, как утверждает своеобразный гимн геологов, - "...И места, в которых мы бывали, Люди в картах мира отмечали".

Беседовал Фёдор ХРУСТАЛЁВ