Сани, что несут по заснеженным просторам лошади, — один из символов российского Нового года, главный транспорт Деда Мороза. В былые времена прогулки на них были одним из любимых зимних развлечений. По счастью, в нашей области до сих пор есть люди, которые со знанием дела могут запрячь коня в сани и прокатить по морозцу с ветерком. Один из них — житель корочанского села Нечаево Виктор Аушев.
Своя узда
Сделать фото катания в санях во всей красе нам не удалось — нынешний декабрь на снег жадноват. Но получить подробнейший инструктаж от хозяина о том, как «соединить» коня и сани это не помешало.
— Всё, что я об этом знаю, передали деды, отец — управляться с лошадьми нас с братом учили с раннего детства, — делится Виктор Сергеевич.
Коней у него в хозяйстве несколько, но для показа он выбирает проверенного (этот точно не выкинет фортель перед газетой) — покладистого 10-летнего мерина-кабардинца Малыша. Тот доверие хозяина и свою кличку оправдывает: выказывает готовность поучаствовать в процессе — перебирая мягкими губами, спокойно даёт надеть на себя удила — металлические стержни, которые вставляются в рот лошади.
— Раньше в простонародье их называли конфеткой, через них, уздечку, недоуздок идёт управление конём, — поясняет коневод.
В праздник у лошади есть возможность принарядиться: вместо обычной рабочей уздечки на него надевают выездную — поярче и подороже. Малышу сегодня достаётся убранство средней «гламурности», сшитое из бирюзовых строп с клёпками.
— Вообще амуниция на лошадей очень дорогая, почти вся импортная. Одна мастерица в Обояни шьёт упряжь, так к ней очередь на год вперёд стоит, — говорит Виктор Аушев.
Козырный ход
Зато такие сани, как у него, ни одна заграница не осилит — крепкие, основательные, при этом компакт­ные: на одного человека средней упитанности в шубе. По всему видно: делались, как правило, на века.
— Такие сани раньше назывались козырями, их использовали для парадного выезда, председатели колхозов на них обычно ездили. Были и попроще, для перевозки грузов, работы, — розвальни, — поясняет Виктор Сергеевич, показывая по ходу, какое использовалось в санях дерево.
Полозья — из изогнутой части клёна, где ствол переходит в корень: специально такие искали, выкапывали и обрабатывали. Достоинство округлости естественного происхождения — эластичность при любой нагрузке, а вот всё, что скругляет человек, прослужит гораздо меньше. Для прочности и лёгкого хода подбиты полозья железом. Боковые же детали саней из вербы и лозы. Их по дизайнерскому замыслу мастера распарили, видимо, в бане (иначе их не согнёшь, не сломав) и придали форму полудуг.
Ну и, конечно, оглобли — те самые, что у горячего мужика всегда под рукой, — две жерди, выструганные из берёзы (а вообще можно из любого «вязкого» дерева), именно они соединяют лошадь и сани.
Гарвард не нужен
Навскидку кажется, что тут сложного — запрячь в сани лошадь или коня. Это и правда так, просто нужно эту науку знать. Виктор Аушев уверен, что в упряжи не должно быть ни одного лишнего движения, как и импровизации — всё давным-давно освоено и проверено.
— Вот, например, оглобля цепляется к полозьям очень просто — особым крючком одним движением. Также легко и вытаскивается. Русский мужик вообще любит, чтобы всё было устроено просто, всегда можно было самому без помощников управиться. Неслучайно только русские придумали запряжку с по­мощью деревянных деталей. Европейская упряжь вся на болтиках, сцепках каких-то, Гарвардский университет нужно закончить, чтобы в ней разобраться. У нас же всё сделано так, чтобы управиться на раз-два. А разломалось что-то — пошёл, отрубил, тут же приспособил, — делится крестьянской философией Виктор Аушев.
Он надевает на Малыша хомут и, вставив оглобли в полозья, после небольшого сопротивления коня (отвык парень за лето от такой оснастки) ставит его между жердей.
От хомута идёт гуж, кожаная петля (взявшись за которую уже нельзя отказываться от начатого, как мы помним). Аушев ловким движением перекручивает-оборачивает гуж, вставляя в образовавшиеся отверстия и оглоблю, и деревянную дугу. Повторяет то же самое с другой стороны. На спину коню под дугу укладывается мини-седло — седёлка, чтобы при тряске не травмировать кожу. Осталось затянуть хомут специальной верёвкой (ногой при этом упереться обязательно), оставив коню расстояние с кулак на свободное дыхание. Ещё одна интересная деталь — подпузник.
— Крепится он к оглобле одной петлёй, которую можно сдёрнуть рывком, если, например, конь упадёт в воду, чтобы быстро освободить его от саней. В этом приспособлении тоже муд­рость наших предков. Вообще при запряжке лошади всё должно быть хорошо подогнано, нигде ничего не болтаться, в то же время не стеснять движения, не сдавливать животное. Только так оно сможет работать долго и с удовольствием, — считает коневладелец.
Малышу в этот день работать не пришлось, распряжённый и радостный он побежал на луг к друзьям-товарищам. Встретимся с ним, как снежок закрепится на земле, — очень уж хочется понять, из-за чего столько эмоций и восторга было у любителей саней и почему взлетает душа, едва возница крикнет: «Эх, прокачу!».
КСТАТИ
Само слово «сани» является русским. Уже позже его заимствовали в свои языки многие другие народы, в первую очередь славянские. Лингвисты утверждают, что слово образовано от термина «сань», что буквально означает «змея». Аналогия здесь со следом от полозьев, который напоминает очертаниями змею.