Вот уже на протяжении 25 лет каждую весну мы вспоминаем трагические события, произошедшие в окрестностях Припяти, когда тишину спящего городка нарушил взрыв на Чернобыльской АЭС. Той ночью 26 апреля 1986 года в ходе технических испытаний произошло разрушение 4-го энергоблока Чернобыльской АЭС. Образовалось облако, которое разнесло частицы радио-активных материалов на огромные расстояния, захватив обширные территории Европы. Специалисты считают аварию на ЧАЭС сильнейшей в своём роде за всю историю атомной энергетики.

Для ликвидации последствий аварии были мобилизованы около 600 тысяч человек в период с 1986 по 1990 гг. Это пожарные, военнослужащие, медики, сотрудники органов внутренних дел, гражданские специалисты... Именно их потом станут называть «ликвидаторами». Среди этих людей был наш земляк Михаил Васильевич РАЗУМОВ.
- Михаил Васильевич, как вы стали участником тех, уже далёких, событий?
- Всё началось с повестки в военкомат, которую я получил в первых числах марта 1987 года, почти через год после аварии. Прошёл медкомиссию и был отправлен в курский учебный центр, где формировалась команда для отправки в посёлок Аранная Киевской области. Там находился полевой лагерь, где мы проживали в период командировки с 8 марта по 5 мая 1987 года. Оттуда же мы отправлялись на работы в «зону». Доставка проводилась следующим образом: сначала нас на «Уралах» довозили до границы заражённой зоны, затем пересаживали на автомашины, которые использовались только в зоне отчуждения, так как они подверглись сильному радиоактивному заражению, за пределы зоны их не выводили и впоследствии весь этот автопарк подлежал захоронению.
- По каким критериям проводился отбор граждан в команду? Было ли участие добровольным или всё же принудительным?
- Отбор проводился по военно-учётной специальности или профессии мобилизуемых граждан. В основном людей набирали по призыву через военкомат, поэтому согласия никто не спрашивал.
- Каково было положение дел на ЧАЭС к моменту вашего прибытия?
- Радиационный фон был высокий. Но если бы не большой снежный покров, то радиационный фон мог быть намного выше, так как большое количество радиоактивной пыли было укрыто под снегом.
- Какие задачи ставились перед вами?
- Прежде всего - очистка цеха централизованного ремонта от бетона, оборудования, различных покрытий и конструкций, подвергшихся радиоактивному заражению. Выкапывались огромные котлованы, и весь этот мусор, а также заражённые автомобили, сваливали в них, а затем закапывали. Работы выполняли в общевойсковом защитном комплекте. Максимально разрешённая доза, которая могла быть получена за смену, не более
0,5 рентгена. Так как фон был очень высокий, работать приходилось не более десяти минут.
- Как вы сейчас оцениваете ту ситуацию?
- Честно говоря, оценить то, что делали мои товарищи, трудно, особенно если учесть, что не хватало спецодежды, средств защиты, оборудования… К тому же не всегда чётко определялась доза облучения. Например, если фиксируемая доза превышала 0,5 рентгена, то ответственное лицо вызывали в особый отдел для «неприятного» разговора. Но несмотря на всё это никто из нас ни разу не отказался выходить на работу.
- Весь мир сейчас следит за тем, что происходит в Японии на АЭС «Фукусима-1»…
- Моё личное мнение, что эта авария несёт в себе последствия куда большие, чем авария на ЧАЭС. Для Японии это национальная катастрофа. Будем надеяться, что дальнейшее развитие атомной энергетики будет проходить с учётом накопленного печального опыта, чтобы мирный атом навсегда стал другом человека.