«Не принимайте всё, что я говорю, за чистую монету, вы ведь тоже не так просты», - художник Олег Булавин лукаво щурится. Иногда непонятно, шутит он или говорит серьёзно. На самом деле - и то, и другое. Ирония - форма, глубина в содержании.
Олег Булавин выставляется редко. Но его выставки каждый раз становятся культурной сенсацией. В последние три года было несколько: «Я» в галерее «Русского фото», «Машина времени» в Фонде культуры и «С птичьего полёта» в выставочном зале "Родина".
Корреспонденты «Белгородских известий» Мария ЛИТВИНОВА и Сергей ЕГОРОВ поговорили с Олегом БУЛАВИНЫМ об искусстве.

О заказчиках и соавторстве

- Когда ты называешь картины: до или после того, как напишешь?
- Название - это одно, картина - это другое. Они вместе существуют. Можно позже назвать, можно раньше.

- А бывают картины без названия?
- Бывают и без названия. А, нет, не бывают. Сам не назвал - кто-то назовёт. Неясность - это нормально. Когда заказчик слишком хорошо знает, что должен нарисовать художник, получается хуже, чем если бы он не вмешивался.

- Работаешь по заказу?
- Ну да, бывает.

- Как это происходит? Как реагируешь на «нарисуй что-нибудь»?
- Понятие «что-нибудь» - оно вечно. Человек может долго объяснять, что надо, а в итоге всё равно «что-нибудь» получается. Заказчики проявляют творчество в разной степени. У меня возникла мысль создать контору: оформление ваших идей. Любых! Тогда человек вынужден быть соавтором. Если сам соавтор - то к себе мягче относишься. Приятно по-доброму хитрить с людьми.

О противоречиях и понимании

- Как по-твоему, есть противоречия между классическим искусством и современным?
- Не вижу противоречий. Проблемы есть для интереса. Многие вещи пишутся или говорятся специально - чтобы появился интерес. Фактически до сложностей никому дела нет. Иногда пользуются такими вещами, чтобы как-то эпатировать. По большому счёту, время меняется, и то, что тогда нарисовали, тоже меняется, впечатление от него становится другим.

- Современное в итоге становится классическим?
- Вот пример: французская классика XVIII века. Они ведь тогда были немного не в курсе, как по-настоящему выглядели греческие скульптуры. И поэтому мы видим Давида таким бледным. А греческие скульптуры были раскрашенные, как хохлома. Но французы этого не знали. Всё это классно, всё это непонимание - оно ж хорошо.

- Почему хорошо?
- Если ты что-то не понимаешь, то начинаешь понимать что-то ещё. Это же и интересно. Не само непонимание хорошо, а в результате что получается.

- Если, скажем, какой-то художник работает в классической технике…
- «Так называемой», надо говорить.

- …То есть определённые критерии и правила оценки его произведений. Если художник работает в другой, оригинальной технике, таких критериев нет. Как быть?
- Когда задумываешься, чем хорошее произведение отличается от плохого, в результате получается, что ничем.

О деньгах в искусстве

- Участвуют ли деньги в процессе создания произведения искусства?
- Участвуют. Они не могут его полностью изменить, но всё-таки. С их помощью можно выразить мнение. Я вот хочу в Белгороде ввести практику аренды картин. Скажем, на полгода, на три месяца. Просто заключаешь договор и отдаёшь картину на время человеку. По-моему, интересно может получиться. Картин-то не хватает. Вот порой спрашивают меня: кем работаешь? Я отвечаю: художником. Это как? - спрашивают. Люди, очевидно, даже не понимают, о чём речь. Не хватает картин! А если в аренду давать - может, хватит. Полгода повисела - и нормально, ему же больше не надо. Тогда и мнение, знание о художнике появится.

- Думаешь, идея приживётся?
- Посмотрим, как пойдёт. Сейчас ведь мало просто стоять с картинами, как в магазине. Если работа хорошо идёт, нужно вести себя активно. Участвовать в создании каких-то конструкций, интерьеров.

- Ты создаёшь интерьеры?
- Конечно, куда ж от этого денешься.

- Нравится?
- Нравится. Это ведь не просто способ заработка. Это особая форма общения - с той стороной, которая не рисует. Пока. Товарищ мне как-то говорит: можешь нарисовать портрет жены по фотографии, но чтобы я ей потом сказал, что это я нарисовал? Да пожалуйста, отвечаю. А потом, когда готово, просит что-то закрасить. И я чувствую, что если не закрашу, то он потом сам возьмёт краски и сделает. Вот как бывает. Сальвадор Дали, кстати, продавал подписанные чистые листки. Это о чём говорит? Не нужно отдаляться от общества, для рассудка опасно.

- Как относишься к Малевичу?
- Нормально отношусь. Одно время даже в кафешках могли подсесть и начать разговор о Малевиче. Знаешь, есть такая тренировка: смотришь на картину и думаешь, а можно ли обойтись вот без этого элемента? А без этого? Говоришь: можно, можно… Но ведь что-то должно остаться, правда? Вот, видимо, Малевич этим занимался. Когда глядишь на его концептуальные вещи в галерее - и впечатление более острое. Захватывает. Ну, а что касается «Чёрного квадрата», важная часть его восприятия - это сумма его оценки в деньгах. Что, собственно, раздражает людей. Это и хорошо. Опять же: деньги участвуют.

О Дали и критиках

- Сальвадора Дали часто обвиняли в самоплагиате.
- Ну это же критики. Надо же о чём-то поговорить. Человек ест всё время в рот. В этом смысле - однообразно, но, тем не менее, всегда новые впечатления. Бывает так: появилась тема, и ты не можешь сам до конца в неё углубиться. И чтобы начать разговор с самим собой, нужно снова начать то же самое. А потом двигаться дальше.

- То есть, по-твоему, Дали продолжал такой разговор?
- Ну да. Это ведь непрерывный процесс. Получается, что он не менялся. Ну а, допустим, Пикассо менялся. Может, он специально так решил. И вот, ему таких претензий формально не предъявляют. Просто к жанру искусствоведческой критики нужно тоже относиться как к жанру искусства. Он в той же степени врёт, в какой и говорит правду. Бывает, интересно читать - это да.

- А что тебя может заинтересовать в критической статье?
- Когда человек начинает с картины - и «поплыл» куда-то. Размышляет о чём-то. Зачем мне его мнение по поводу картины? А как отправная точка для продолжения - пожалуйста.

О математике и юморе

- Тебе нравится юмор в живописи? Копейкин, Лубнин?
- Да, Копейкин меня веселит. Но юмор тоже разный бывает. Чем отличается Жванецкий от Петросяна? Вот так же может отличаться юмор от юмора. Хотя, кстати, в фильме «Пыль» Петросян оказался очень уместным. События происходят в Москве. Персонаж работает на фабрике детских игрушек, и его в порядке эксперимента чем-то облучили. Он начинает бредить - во сне. И во время самого жуткого бреда даётся нарезка выступлений Петросяна. Так никто не справился бы, как Петросян. Жуткий бред. И он пригодился. Так что подвижность мозга надо развивать. Не может быть, чтоб у создателя, пусть он будет математиком, не было чувство юмора, судя по результату. Если ждёшь чего-то, лучше всё-таки ожидать с чувством юмора.

- А чего ты ожидаешь?
- Не знаю, чего угодно. Но чувство юмора на всякий случай заготовлено.

О Pussy Riot и религии

- Как ты относишься к панк-молебну группы Pussy Riot?
- Наверное, изначально подразумевалось, что они как-то заденут чувства верующих. К этому я отношусь легко, нормально. Их вполне можно было засадить на несколько суток за хулиганство.

- Они уже полгода сидят.
- Ну, у нас же не знают меры. Я бы больше, чем на неделю, не посадил. Но в принципе всё идёт нормально, так и должно быть. Надо на всю историю в целом смотреть. С их решением, мероприятием и результатом. И с нашим обществом, которое всё рассматривает. Значительная часть неинформированных и необразованных людей заняла своё место на сцене. Они должны были так отреагировать.

- Ты религиозный человек?
- Все мы религиозны. Это же часть сознания. Причём эта часть находится в том месте, которым ты смотришь на себя и на окружающих - как бы со стороны. Бывает, что у человека не работает часть мозга, и он не может видеть себя на фоне событий. Это болезненный недостаток. Есть другие болезненные недостатки. Например, после определённых травм человек не видит движущийся предмет. Потому что обсчётом движения занимается определённый кусок мозга, который повреждён.

- Думаешь, то же самое с религиозным чувством?
- Да. Если его нет, значит, что-то в человеке сломалось. Но эти люди, которые отращивают бороды и говорят потешные вещи в телевизоре, на самом деле очень большие юмористы. А как же иначе.

О фотографии и противоречиях

- Твоё отношение к фотографии?
- Фотография в мониторе - это полдела. Она должна предъявиться по-другому. Вот у меня на стене картинки. Я вырезал их из какого-то жуткого журнала. Какой-то захламлённый модерн. Точнее, модерн поверх модерна и ещё какие-то отвратительные, дурацкие фотографии. Я взял ножницы и думаю: до каких пор их надо обрезать, чтобы начало нравиться? В итоге из больших снимков получились маленькие. А некоторые части местами поменял, и ещё лучше получилось. Фотографией можно заняться специально. Соединить снимки в какую-то тему. А повесить на стенку - это самое простое, но зачем это нужно?

- А если сравнить фотографию с живописью? Корректное сравнение?
- Вполне. Я могу создавать парафразы живописные. Такое даже направление было в искусстве. И сейчас может возникнуть в любой момент у каждого, кто захочет.

- То есть противоречия здесь, по-твоему, никакого нет?
- Да противоречия вообще нигде нет. Только в хамстве и глупости. Хотя опять же: если некоторые вещи вынуть из контекста, может получиться хамство и глупость. Вот как Петросяна того же использовали. Просто я его, получается, не понимал.

О живописи и понимании

- Что предпочитаешь в живописи? Можно ли выделить какой-то период, который нравится больше?
- Да мне всё нравится.

- Живопись всегда одна и та же?
- Конечно. Как началась, так и не прекращается.

- Что для тебя модернизм в живописи, в искусстве вообще? Примерно 10-е, 20-е годы прошлого века?
- Ну, нормальный процесс, обновление. Так всегда происходит. Ведь старое даже если и хорошее - оно всё равно тебе перестаёт нравиться.

- В таких вещах (в обновлении) удивляет масштаб явления. Происходят серьёзные изменения - сразу и везде, во всех формах искусства.
- Если взять то же древнее искусство - и там модернизм. Просто растянут больше во времени. Есть, например, простые греческие скульптуры - куросы. Очень простые. И там, несмотря на простоту на изображённом скульптором лице, возникало выражение. Очень точное, совершенное искусство. Потом стали интересоваться мышцами - и тоже дошли до совершенства. Получился «суповой набор». Стали удалять мышцы. Потом - ещё изменения. Всё меняется для того, чтобы лучше понять.

- Тебе никогда не казалось, что в этом смысле понимание - процесс, аналогичный насилию над собой? И потому многие ленятся, не хотят оказаться в процессе понимания?
- Да тут ты не то что ленишься. Мотивации нет.

- А какая может быть мотивация? Это же искусство!
- Так ведь должно где-то «зачесаться». Плюс в непонимании мотивация. Сначала должно быть интересно. И вот этот интерес и объясняет мотивацию.

- Как ты относишься к творческим рамкам в искусстве?
- Хорошо отношусь. Вот рамки, а вот ты ходишь мимо них. Нормально. При создании произведения искусства всегда должен присутствовать элемент неожиданности, возможность удивления. А иначе не будет сильных хороших впечатлений. Картина не обязана нравиться.

- А этические рамки?
- Лишь бы в хамство не перерастало. Не потому что плохо, а потому что хамство неинтересно.

- Ну что значит - хамство? Лучшие образцы искусства часто были «пощёчиной общественному вкусу». Да и твоё творчество многие воспринимают как хамство.
- Я про необоснованное хамство. И то, которое делает людей глупее.
О спорах и красоте

- О чём ты чаще всего споришь с коллегами? Что защищаешь из своих интересов?
- Мне не нравится, когда мне говорят, что надо делать.

- И часто такое бывает?
- Часто. Люди вообще любят советовать.

- А если это требование заказчика?
- Тут, я считаю, это можно перетерпеть.

- А сам советуешь?
- Нет. Мне это совершенно не важно - как там кто что делает.

- Бывает, что ты меняешь мнение о чьих-то работах?
- Да. Иногда посмотришь немного под другим углом - и понимаешь.

- Это касается современного искусства?
- Любого. Вот получил недавно неожиданные впечатления. Подарили мне книгу о мастерах Возрождения, с хорошими фотоиллюстрациями. Вдруг я заметил: если вычеркнуть часть авторов - скажем, Леонардо и некоторых других, какие же «страшные» модели тогда использовались. Жуткие просто. Триста лет жути. Этого впечатления не было, пока смотрел на этих авторов по кусочкам.

- Может, тогда все были такие?
- Вот я и подумал: выбирать особо не из чего было. Мысли такие возникают.

- Как относишься к красоте вообще? Можешь как-то определить это явление?
- Если речь идёт о каком-то совершенстве, то это глупость, такого, конечно, не может быть. Но вот что я ещё могу сказать по поводу красоты: все женщины смешные.

- А мужчины?
- Ну, я их так внимательно не рассматривал. Что касается женщин - это если их рассматривать в качестве конструктора. Забавно всё собрано. К тому же есть ещё элементы моды. Они тоже добавляют юмора.

- Кажется, начинаем понимать…
- …Ну да. Посмотри портреты ВКонтакте. Особенно - в развитии.

- Это может и в депрессию вогнать. У тебя бывает депрессия?
- Бывает.

- Как борешься?
- Да как с этим бороться? Переждать просто. Главное - сильно не волноваться.

Об усилии и иллюзиях

- Чем отличается художник от других людей?
- Ему нужно много работать над тем, чтобы возникало состояние ясности мысли. Обычному человеку работать над этим некогда. Он занят другими вещами. Скажем, я знаю, что в этом хламе лежит нужная мне вещь. Если её искать целенаправленно - не найдёшь. Нужно представить, что там её нет и быть не может. И тогда она попадается на глаза. Получается, что над собой нужно делать усилие.

- Со временем это усилие видеть не становится привычкой?
- То, что становится привычкой, как раз исчезает из поля зрения.

- Каждый раз заново?
- Да, всегда должна быть какая-то доля непривычности. Но нужно учесть, что такие правила годятся для искусства, но не годятся для многих других вещей. Так, например, нельзя водить общественный транспорт. Как-то это будет чересчур.

- Опыт художника и зрителя, по-твоему, разный?
- Нет, вполне один и тот же. Это и хорошо, потому что понимание возможно.

- Иногда кажется, что понимание - это иллюзия.
- Правильно, иногда кажется, что иллюзия. Ничего не находится на том месте, где оставил. Кто-то либо стырит, либо добавит, либо передвинет.

- Но это же замечательно. Если восприятие было бы на сто процентов одинаковым, было бы скучно.
- Конечно, это нормально - что восприятие разное.

- Тебе не бывает скучно?
- Нет, скучно не бывает.

- А с людьми?
- Это да, потому и общаюсь мало. Но тут не то, что люди. Вот, у каждого человека есть какие-то задачи на ближайшее время, ну, на пять минут. Так вот мне не с человеком скучно, а с этой задачей.