Когда мне было четырнадцать лет, я узнала семейную тайну: мой дед по линии отца, считавшийся погибшим на фронте в годы Великой Отечественной войны, вдруг оказался жив. Эта новость стала главной темой, обсуждаемой в семье, и мои родители засобирались в дорогу, чтобы встретиться с неожиданно воскресшим дедом, который был тяжело болен и хотел перед смертью увидеть детей.

Я тогда восприняла эту историю как чудо. Было это в середине семидесятых годов прошлого столетия, и мы, советские школьники, относились к событиям минувшей войны с благоговением. А к людям, победившим в войне, как к героям. Моё воображение рисовало разные героические картины: то мне представлялось, что мой дед был в плену, потом потерял память и не мог вспомнить, кто его родные, поэтому тридцать лет скитался по свету. То я представляла себе, что дед потерял на войне ноги и стал калекой, как наш сосед по лестничной площадке дядя Коля. Его жена тётя Маша научилась водить машину, выделенную государством инвалиду, и сама всюду возила мужа. После войны у них родились трое детей. Девочки Вера, Надежда и Любовь. С младшей дочерью мы учились в одном классе и дружили. Дочери опекали и очень любили своего отца, который дожил до преклонных лет, пережив свою любимую Машу. Дядя Коля был для нас героем, мы считали за великую честь в праздник Победы потрогать его ордена и медали. Мне думалось, что и у моего дедушки могла быть такая же судьба.

Я и представить себе не могла, какое разочарование постигнет меня, когда откроется правда о деде, которого мы все считали погибшим, ведь так нам всегда говорила бабушка, не любившая разговоров на эту тему. И вдруг такая новость: дед жив.

- Где же он был все эти годы? - спрашивали мы бабушку, которая, как выяснилось, знала, что он живой.
Помню, как раскрылась подноготная этой загадочной истории. Бабушка Тамара, которую я любила, но немного побаивалась из-за её строгого нрава, усадила меня на диван, раскрыла семейный альбом и, перебирая фотографии, начала рассказывать:
- В жизни, деточка, случается всякое, и никто не виноват, что судьба сложилась именно так. Мы поженились с Васей в августе 1935 года. В то время мы с мамой переехали в южный Казахстан из голодного Поволжья. Мне было семнадцать лет, а Васе чуть больше восемнадцати. Он учился в механическом техникуме в Чимкенте. Красивый был парень и отчаянный. Я окончила курсы бухгалтеров, и мы сыграли свадьбу. Хотя, какая там свадьба, так - скромный вечер с несколькими друзьями. Да мы и не регистрировались, тогда это было не принято. Сошлись и всё. Вскоре родился сын - твой отец, а перед самой войной - дочка.

Васю призвали на фронт в первый месяц войны в танковые войска. Поначалу он писал часто, прислал нам денежный аттестат, что позволило семье не голодать. Я ждала его и верила, что он вернётся. В феврале 1943 года его тяжело ранили под Сталинградом. Почти полгода он лечился в госпитале, перенёс несколько операций, ему удалили лёгкое и комиссовали из армии. Я ждала, что он вот-вот вернётся домой. Но он пропал. Ни слуху, ни духу. Я поначалу места себе не находила, думала, что с ним что-то плохое произошло.

Вдруг от него приходит посылка: цветные карандаши для детей и два костюмчика - сыну и дочке. Мне прислал отрез крепдешина на платье и письмо. Прощальное… Написал, что встретил другую, дескать, обязан ей жизнью. Я, поверишь ли, три недели ревела, простить не могла предательства. Думала, лучше бы это была похоронка, быть вдовой героя не так горько, как брошенной женой. Для себя так и решила: ни за что детям не скажу, что отец нас бросил. Пусть считают, что без вести пропал. Так себя и успокоила - пропал и пропал.

И вот объявился. Разыскал нас, хотя это было несложно, мы ведь никуда и не переезжали. Словом, захотел человек, чтобы его забыли, его и забыли, - сказала бабушка, захлопнув альбом. - А теперь, видать, совесть перед смертью замучила, перед детьми повиниться решил, - заплакала она.
Я была поражена её рассказом, не знала, как успокоить мою любимую бабушку, жившую с этой болью. И, узнав правду, не могла понять своего отца, который всё-таки поехал на встречу с дедом в уральский город Рубцовск, а его родная сестра отказалась категорически.

Мой папа успел попрощаться с дедом Василием. Тот умирал в мучениях, но был в сознании. Бабушка всегда говорила, что папа очень похож на своего отца. Когда я увидела фотографию деда, то просто поразилась этому сходству: вылитый дед Василий в молодости.

На вокзале в Рубцовске моих родителей встречала жена деда. Увидев папу, она горько заплакала, видимо, вспомнила своего Васю в молодые годы.

Не знаю, о чём они говорили в последние минуты жизни деда, папа об этом никогда не рассказывал. Вернувшись с похорон, он больше не возвращался к этой теме. Из поездки он привёз все боевые награды отца и до самой своей смерти бережно хранил их у себя.