У неё светлые лучистые глаза, добрая полуулыбка и спокойный голос.
«Говорить пациентам: «Вот вы выздоровеете, и всё будет хорошо» — давать пустые на-дежды, — в середине нашей беседы проговаривает Дарья Сурченко, медсестра перевязочного отделения паллиативной медицинской помощи Ново-оскольской центральной районной больницы. — Молчать на вопрос «Что со мной будет?» тоже нельзя, даже если в тот момент не знаешь, что сказать. Самое правильное — рассказать, что мы здесь постараемся сделать всё, что от нас зависит».
Школа жизни и профессии
Сделать всё возможное, чтобы облегчить проявления болезни у человека с диагнозом, который уже не поддастся лечению. Одновременно с этим помочь — и словом, и делом — родственникам больного, которые столкнулись с обрушившейся на них новостью или, бывает, чувством вины. Это принципы работы паллиативной помощи, раскрывающиеся в самом названии. Исторически «паллий» — название разных видов плащей. Вот и паллиатив, как верх-няя одежда, «укрывает» и тех, и других от тяжких проявлений болезни.
— У меня спрашивают люди: «Как ты здесь работаешь?» Я всегда отвечаю: здесь тоже кто-то должен работать, — говорит наша собеседница. И в этом вопросе речь идёт не в последнюю очередь о психологическом аспекте.
В медицине она 18 лет. Рассказывая о работе, Дарья задумывается на секунду: «Я никогда не искала лёгких путей. Меня всегда кидает как будто в котёл».
Надеть по долгу службы белый халат для Сурченко — семейная история. Что такое медицина и с чем сталкиваются в своей работе доктора, она знала с детства. Её мама работает в Новооскольской ЦРБ больше 30 лет.
— До средних классов школы думала, что буду петь, очень хотела поступить в институт культуры. Но с возрастом понимаешь, что из артистов успеха добивается один на миллион, — рассказывает Дарья. — А моя работа такая, которая всегда востребована и нужна людям.
Приехав в Белгород, одновременно с учёбой в медицинском колледже она осваивала и курс сестёр милосердия. Теория там подкреплялась практикой в доме сестринского ухода — одной из программ Красного Креста. Из слов Дарьи понятно, что для неё это стало неплохой школой профессии.
— С первого курса мы помогали там сёстрам: элементарно покормить пациентов, подстричь им ногти, — вспоминает Сурченко.
После учёбы она устроилась работать операционной сестрой в сегодняшнее кардиохирургическое отделение Белгородской областной клинической больницы Святителя Иоасафа.
— Тогда только учились делать аортокоронарное шунтирование, менять клапаны сердца. Было интересно, но, честно сказать, работа не для каждого. Я домой приходила переночевать, а рано утром опять бежала на работу. Операция могла начаться в семь часов утра и закончиться в час ночи, — рассказывает Дарья. — Но мы с девчонками-медсёстрами никогда друг друга не бросали и старались быть рядом в любую минуту.
А потом Сурченко вернулась в родной Новый Оскол и устроилась в хирургическое отделение ЦРБ. Спустя несколько лет в её жизни началась новая профессиональная страница — паллиатив. Сегодня Дарья признаётся: перед тем как перейти на работу в сформировавшееся отделение, понимала, что будет нелегко.
«Какие вы у меня сегодня красивые!»
Отделение паллиативной медпомощи в Новом Осколе рассчитано на 20 коек. К сожалению, все они не пустуют.
— Не секрет, что многих в обществе пугает само понятие «паллиатив». Оно появилось у нас сравнительно недавно, и не все понимают, что паллиатив — это в первую очередь про жизнь…
— Однозначно. Когда наше отделение только открылось, я, честно, не понимала родственников, которые привозили нам пациентов: «Как оставить своего любимого человека?» Но очень быстро поменяла своё мнение, потому что это жизнь. И человеку у нас, когда он получает лечение, общается с другими пациентами или медперсоналом, за ним постоянно присматривают, действительно лучше.
Ещё паллиативное отделение — это точно про любовь к людям. Я думаю, у нас нет ни одного человека случайного в отделении, который пришёл, отработал и ушёл. Мы живём своей работой, знаем, кем бабушка или дедушка работали, где сейчас их внуки, с кем они общаются. И это нужно для того, чтобы разговаривать с пациентами. Уколы, капельницы, перевязки — всё это есть, но для пациентов очень важно общение. Зашла в палату, улыбнулась и сказала: «Какие вы у меня сегодня красивые!» — и у них уже хорошее настроение. Важны все подробности, например отношения с родственниками: не обидели ли человека, не бросили? Чтобы не уколоть его лишний раз словом, не причинить ещё больше боли.
У каждого пациента отделения две личные истории — жизни и болезни.
— Тяжело смотреть на родственников больного, которые думают, почему неизлечимое заболевание именно у их родного человека: «Почему с нами так произошло?» И с родственниками нужно поговорить, и с самим пациентом. Говорить ему: «Вот вы выздорове-ете, и всё будет хорошо» — давать пустые надежды. Мы не имеем на это права.
— А что нужно говорить?
— Молчать на вопрос «Что со мной будет?» тоже нельзя, даже если в тот момент не знаешь, что сказать. Самое правильное — рассказать, что мы здесь постараемся сделать всё, что от нас зависит. А дальше на всё воля Божья.
— Что самое сложное для вас в отделении?
— Смерть, конечно. К ней человек никогда не привыкнет, кто бы что ни говорил. Даже если чётко осознаёшь, что человек на последних минутах жизни, когда момент смерти настаёт, с этим тяжело смириться, как бы ты себя ни подготавливал. Случается, что начинаешь делать перевязку больному — и не успеваешь. Но в любом случае ты её доделаешь. Вот опять же мой ответ на вопрос: кому здесь работать, если не мне.
Дарья рассказывает: несмотря на медицинский уход и комфортные условия в паллиативном отделении, многие пациенты хотят вернуться домой.
— Часто от пожилых людей можно услышать: «Я хочу умереть в своих стенах». А тут — всё равно казённые. Мы к пациентам привыкаем настолько, что они становятся нашими родненькими бабушками и дедушками. И от этого ещё тяжелее, когда человек уходит из жизни, — говорит она.
— Вашу работу можно назвать и физически тяжёлой?
— Тяжёлая, но не бывает такого, что я буду сложные вещи делать одна, рвать спину. Мы с коллективом медсестёр — один за всех и все за одного: пройтись по палатам, сделать перевязки, накормить больных. Есть такое мнение сейчас в профессии, что медсестра должна быть универсальной, то есть уметь делать всё. Я думаю, мы здесь все такие.
Завтра будет новый день
За время работы в медицине Дарья сформировала для себя собственное правило: как можно меньше «приносить» домой рабочих переживаний.
— Если я буду нести свои проблемы домой, то хорошего уж точно ничего не будет. Так что иду с работы, зная, что там меня ждут муж и дочка любимая и всё будет хорошо, — делится она.
С улыбкой Дарья рассказывает о своём крепком тыле: муже Александре и дочери Машеньке. Супруг по профессии от медицины далёк, но всё больше стремится погрузиться в работу супруги, чтобы поддерживать морально («Я тоже интересуюсь его строительными штучками!» — говорит она). Дочь окончила девятый класс и пока определяется с выбором будущей профессии. Вслед за мамой в медицину пока не спешит.
Конечно, не всё удавалось и удаётся отпустить легко и быстро, некоторые истории остаются в памяти надолго. Та же работа в хирургическом отделении, особенно детские операции, стала для неё в очередной раз школой.
— Ты знаешь, что завтра будет новый день, поступят новые пациенты, поэтому отпускаешь постепенно эту историю, — говорит медсестра.
— Вопрос закономерный: как избежать профессионального выгорания?
— Отдыхать после работы, заниматься любимым делом. Я пою, у меня всё время в голове музыка: просыпаюсь, и какая-то песня крутится, и так же засыпаю. Обожаю на лодке плавать: вода, птицы поют — мне больше ничего не надо. Да и живу я в пяти минутах ходьбы от речки. И там у нас такая природа шикарная! Огород, признаюсь, не очень люблю. А вот клумбы — это моя «болезнь».
В прошлом году медсестра Дарья Сурченко победила в региональном конкурсе «Лучший специалист со средним медицинским и фармацевтическим образованием», в этом её имя занесли на областную Доску почёта Минздрава.