Белгородский «праздник всех искусств» 7-14 октября - пространство и время, где и когда мы наблюдали современный театральный процесс, обсуждали его особенности и проблемы, а главное - получали пищу для ума и души. В 2013-м форум посвятили 225-летию со дня рождения Михаила Семёновича Щепкина, который «создал правду на русской сцене» и чьи заветы легли в основу реалистической системы актёрского творчества. Восемь трупп из Москвы, Санкт-Петербурга, Пензы, белорусского Бреста прибыли поклониться великому артисту и нашему земляку. Восемь спектаклей гостей увидели театралы. Две премьерные постановки «На дне» Валерия Беляковича и «Забыть Герострата!» Юрия Иоффе представил хозяин фестиваля - Белгородский государственный академический драматический театр имени М.С. Щепкина.

Отошёл XX веку

Полностью погружены в воспоминания и, кажется, ими подменяют свою нынешнюю жизнь, не находят в ней опору, герои «Вишнёвого сада» Раневская и Гаев. И пока они пребывают в зефирах, бурный поток настоящего увлекает их, как щепку по течению. Страдают люди от своего инфантилизма, отсутствия воли, но то ли сами того не понимают, то ли нет у них стремления что-то изменить... Первый спектакль фестиваля представил столичный Государственный академический Малый театр России -старейший драматический коллектив нашей страны (более двух с половиной столетий). В 1982-м постановку «Вишнёвого сада» осуществил Герой Социалистического Труда, народный артист СССР, лауреат Ленинской и Государственных премий СССР Игорь Ильинский. Мы видели его версию, восстановленную заслуженной артисткой России Зинаидой Андреевой.

Ветви цветущей вишни словно окутали дом, и он, «старый дедушка», мерно дремлет. На зелёных стенах детской - портреты давно почивших маменьки с папенькой, плюшевый медвежонок, книжки… Ощущение, что ходики здесь остановились, и всё законсервировалось. Вот только дети выросли. Выросли, а гармонии и покоя не обрели. Раневская по-женски очаровательна, сентиментальна, наивна, беспомощна (народная артистка России Светлана Аманова). Её брат - Гаев (народный артист России Валерий Бабятинский). Импозантный, в пенсне и с бородкой клинышком, так похожий на Антона Павловича, он существует в этом мире великовозрастным ребёнком. За ребячествами, дурачествами да безмятежным посасыванием леденцов («Говорят, что я всё своё состояние проел на леденцах») незаметно жизнь его и проходит. В общем-то милые люди. Чувствительные, романтичные и фатально неспособные к действию. Они даже не осознают проблемы, её масштаба. Что могут они противопоставить Лопахину (Алексей Фадеев)? Они даже не мыслят бороться за сад - символ их благополучия, лучшей жизни. К слову, Лопахин совсем не выглядит «малограмотным Ермолаем», вполне себе интеллигент, который по какой-то неведомой причине будто стесняется и извиняется за свою такую удачливость.
Единственным персонажем, обретшим гармонию, в этой постановке является Фирс. Да, его жизнь прошла незаметно. Но прошла в заботе о любимых. Он жертвовал собой ради них. Кстати, когда спектакль возник, роль Фирса в нём играл сам Игорь Ильинский, сделав из эпизодической фигуры центральную. Сегодня великолепно эту роль исполнил народный артист России, лауреат Государственных премий СССР и России Юрий Каюров. Человек долга, Фирс останется в этом доме и тогда, когда все дом покинут, а о нём забудут. И тихая безропотная смерть старика ознаменует окончание целой эпохи.

Трагичен финал, только то, что актёрам надо сопереживать, не вытекает из их игры - мы не чувствуем здесь и сейчас, а вспоминаем пьесу, другие постановки - даже неловко как-то. И как-то отвлечённо и неубедительно звучат речи о нравственных ценностях. Страдают вроде бы все, но как-то неглубоко, что ли. Спектакль - как розовый сон, возникший из забвения. И только звук бубенцов по временам да стук топора в финале нарушат это впечатление, заставят встрепенуться и вспомнить, что перед нами - трагедия о потерянном поколении, о человеческой боли.

- Спектакль жду с опаской. Он выпускался ещё при мне. Тогда я возглавляла там литературный отдел и дружила с Игорем Владимировичем Ильинским. Это был удивительно взыскательный и максимальный человек, прежде всего, в отношении самого себя. Отсюда легенды о его сложном характере. Как сегодня сохраняют этот спектакль, в каком виде - боюсь… - поделилась столичный театральный критик Анна Кузнецова перед спектаклем.

А после сказала: «Когда постановка идёт больше тридцати лет, нельзя ставить фамилию Ильинского. Он уже не имеет никакого отношения к тому, что мы видим».

Диплом «За верность великим традициям Малого театра».

Молитва, к Богу обращённая

Вот что символизирует пение жаворонка в христианской традиции. Спектакль начнётся с незримого полёта птицы «чистой», «божьей» (за ним будут наблюдать Жанна Д’Арк и её семья) и им же завершится (немая мизансцена в финале - все герои постановки проследят, как жаворонок - душа Жанны - воспарит высоко в небо, устремляясь к Богу).

Второй день фестиваля. Санкт-Петербургский государственный Молодёжный театр на Фонтанке представит спектакль «Жаворонок». Действие драмы развернут в сценическом пространстве, будто пронизанном железными, походящими на органные трубами. Они напомнят о трубном гласе архангела Михаила, который в День гнева призовёт всех на Страшный суд. Гласе, который призвал и Жанну Д’Арк - деву Орлеанскую встать в ряды его войска Света и выполнить миссию - короновать Карла VII в Реймсе и освободить французскую землю от англичан... Вот и маленькая фигурка, изображающая архангела. Вот и крылья, которых его по каким-то причинам лишили. А в глубине сцены по временам приходили в движение два неравновеликих мельничных колеса, символизирующих ход времени, перемалывающие человека жернова судьбы...

12 лет назад по одноимённой пьесе французского драматурга Жана Ануя спектакль поставил художественный руководитель театра - народный артист России Семён Спивак - и воплотили его актёры Регина Щукина (Жанна), Роман Нечаев (Граф Варвик), заслуженный артист России Сергей Барковский (Карл), народный артист России Валерий Кухарешин (Архиепископ), заслуженный артист России Сергей Гавлич (Кошон)... В своей роли великолепен каждый из них - игра каждого как точные рапиры в сердце.

И среди них особенны работы Щукиной и Барковского. Актёр воплощает образ, с одной стороны, инфантильного ребёнка, даже скорее маленькой капризной девочки (его парик - каре с чёлкой и локонами - напоминает причёску куколки), чьё паясничество, ужимки, хулиганские выходки доводили публику до хохота. С другой - человека, который отлично понимает ситуацию, но не верит в собственные силы, а потому держится в стороне от политических дел, своих прямых обязанностей.

Регина Щукина же воплощает все этапы становления, все нюансы образа Жанны. Её характер проходит сложный путь развития. От вострушки, нескладной деревенской «счастливой девчонки» до юродивой, обременённой знанием, исполнившей миссию и преданной. От полной неготовности принять на себя бремя - к осознанию «Я могу», что предлагаемый ей сверху путь единственно верный. От ответа за овечек до ответственности за паству. Следуя к цели - исполнение божественной воли и спасение Франции, она постепенно преодолевает собственный страх и изгоняет страх из других, вселяя в них надежду и веру (начальник гарнизона Бодрикур, король Карл, солдаты). И в нас, зрителях, случается переворот: сначала мы вместе с ней хохочем, затем сомневаемся в её нормальности, потом заражаемся её уверенностью, страдаем вместе с ней на допросе, а в конце горим на костре инквизиции. И в финале вместе со всеми наблюдаем её вознесение маленькой птичкой, чей невидимый полёт знаменует начало жизни вечной.

«Есть нечто более сильное, чем все на свете войска: это идея, время которой пришло». Можно ли было придумать эпиграф точнее к спиваковскому «Жаворонку»? Зритель приглашён следить за тем, как эта идея, которая может всё спасти, даётся откуда-то свыше, проникает в деву и изменяет её жизнь на 180 градусов - она уже никогда не будет прежней. По сути, следить за жизнью вот этой идеи, как Бог воплощает её через человека.

Семён Яковлевич, по его словам, всегда ставит спектакли о себе. «Жаворонок» - о призвании. Судя по тому, с каким восторгом его до сих пор принимает зритель, в том числе и белгородский, он «попал в жизнь». И хотя на нашем фестивале конкурс отсутствует, эта постановка стала одним из главных его фаворитов.

- Здесь сюжет строится на мыслях, на развитии мыслей. Конфликты, противоречия - в мыслях. Эволюция характера - в мыслях. И этому дать плоть и жизнь чрезвычайно трудно. Я отдаю должное творческому составу. И каждой актёрской индивидуальности, - оценила питерского «Жаворонка» Анна Кузнецова.

Диплом «За идею, время которой придёт».

О Боге…

День торжества русской классики, как его назвали критики, пришёлся на 10 октября. В минувший четверг белгородцы увидели сразу два спектакля «Я за тобой пойду…» (на сцене Белгородского государственного института искусств и культуры) и «Господа Головлёвы».

Камерную драму «Я за тобой пойду…» представили в рамках Театрального проекта памяти актёра Алексея Локтева. Играют его руководитель проекта - актриса Московского академического театра имени Владимира Маяковского Александра Равенских (дочь нашего земляка, выдающегося советского театрального режиссёра Бориса Равенских. - Е.Ш.) и актёр московского «Театра на Покровке» Виктор Поляков. «Я за тобой пойду…» - восстановленная версия спектакля «Последняя любовь Достоевского», созданного Алексеем Локтевым. В его основе - локтевская пьеса по мотивам «Дневника писателя», романов «Преступление и наказание», «Бесы», «Братья Карамазовы» Фёдора Михайловича о взаимоотношениях великого русского писателя и его супруги Анны Григорьевны (Сниткиной).

С первых минут мы улавливаем их суть. 51 год они были вместе: 14 лет вместе, а 37 она прожила без него, но с ним. Когда они встретились, Анне шёл 21 год. Она пришла к Достоевскому как стенографистка-переписчица… «Я за тобой пойду…» поднимает тему жизни с гением. Нам показывают, как порой она бывала невыносима. Произведения Достоевского вторгаются в реальную жизнь. Его видения, его сны наяву, бред, галлюцинации, припадки, его непрекращающийся мучительный поиск Бога… - герой будто блуждает по другим мирам, проживает чужие жизни, терзаем «маленьким, гаденьким, золотушным бесёнком из неудавшихся». И после вот это пережитое в запределье становится его произведениями.

С этим напрямую связана тема жертвенной любви женщины. Отдать свою молодость, своё материальное, своё духовное, поступиться многим, чтобы облегчить его жизнь, счастливым сделать его - вот что осмысляет жизнь Анны, в чём она видит свою миссию. Здесь нет места пафосу, глянцевости, картинности - Равенских и Поляков восстанавливают для нас фрагменты отношений между ними, неровных, крайне эмоциональных, но полных взаимной любви. Анна Григорьевна показана женщиной невероятной силы и воли, любящей, преданной, долготерпящей, всепрощающей...

- Только два больших артиста могли воплотить большие судьбы, такие характеры. Так достойно, так свято, так высоко вы играете свой спектакль, - поблагодарила актёров за проект Анна Кузнецова.

…и безбожниках

Речь о членах «выморочного семейства» Головлёвых. Матери Арине Петровне (заслуженная артистка России Галина Репная), основавшей «полную чашу» на собственной диктатуре и страхе. Её супруге Владимире Михайловиче (Александр Куприянов) - «бесструнной балалайке». Вёл «жизнь праздную и бездельную», «подражал пению скворцов, петухов» (в спектакле он решён как юродивый, носящий большую муляжную петушиную голову, кукарекающий и время от времени произносящий латинские сентенции, которые, кажется, на развитие сюжета никак не влияют). Сыновья Стёпка (Русланбек Джурабеков) и Павел (Евгений Харитонов), от жизни такой спившиеся и рано покинувшие этот свет. Вынужденные как-то выживать и опустившиеся до дна жизни - внучки Аннинька (Елена Павлова) и Любинька (Анна Гальцева). И конечно же, главный герой Порфиша (заслуженный артист России Сергей Казаков) - Иудушка, «кровопивушка», как его прозвали с малых лет. Перенявший методы своей маменьки и много превзошедший её, Иудушка возвёл свою стену страха, доведя своё семейство до полного краха. «Зачем жили? Рождались зачем?» - спросит в финале Аннинька.

«Господа Головлёвы» - спектакль Пензенского областного драматического театра имени А.В. Луначарского. По одноимённому роману Михаила Евграфовича Салтыкова-Щедрина его поставил режиссёр Дмитрий Петрунь. Зрителей сразу же погрузили в атмосферу тотального беспросвета, этакого ада на земле. В помещении - длинный стол с нехитрой утварью, скамейки, три алюминиевых рукомойника… Персонажи будут постоянно что-то есть, причём все вместе, но не как дружная семья за общим столом, а опять же, как в лагере - по команде. Напомнило оно не то лагерный барак, не то гроб. У самого края сцены крест, к концу спектакля их станет пять (по мере того, как члены семьи будут кончать жизнь самоубийством или умирать). И в этой мрачной, бессловесной, потихоньку затягивающей трясине домочадцы друг друга дубасят, роняют, пинают, друг на друга орут…

Плохо простроенные мизансцены, развёртывание действия где-то на третьем плане, нарушение темпо-ритма… - спектакль производил впечатление плохо организованных затянувшихся похорон. К тому же я не могла воспринять историю, сидела и думала: «Вот интересно, если зритель романа не читал, смог он что-то понять из того, что происходило на сцене?». А ведь роман страшный, в нём - пугающе точный портрет сегодняшнего человечества, и проблемы, которые поднимает его автор, злободневные. Памятуя о них, заставляла себя сопереживать героям на сцене, которые таких эмоций, увы, не вызывали. Однако стать сопричастной ходульным персонажам-конструкциям так и не получилось.

Но одна актёрская работа, безусловно, обратила на себя внимание - образ Арины Петровны Головлёвой, созданный Галиной Репной.

- «Это настоящий подарок Михаилу Семёновичу Щепкину!» - прокомментировал театральный критик, главный редактор журнала «Театральная жизнь» Олег Пивоваров.

Диплом «За поиск своего пути в воплощении классики».

Окончание заметок с театрального фестиваля «Актёры России - Михаилу Щепкину» будут опубликованы в одном из ближайших номеров газеты.

Александра РАВЕНСКИХ: Я мечтаю, чтобы театр в Старом Осколе носил имя Бориса Равенских

Имя Бориса Ивановича Равенских, советского российского театрального режиссёра и педагога, народного артиста СССР, уверена, хорошо знакомо старшему поколению театралов. В начале своего пути он работал с легендами отечественного театра Всеволодом Мейерхольдом, одним из лучших знатоков и преподавателей системы Станиславского Михаилом Кедровым. А после «самородок из крестьян» сам стал крупным мастером, чьи спектакли составили золотой фонд русской театральной культуры. Детство и школьные годы Борис Равенских провёл в Старом Осколе. А его ученики – Валерий Белякович и Юрий Иоффе – те режиссёры, которые ставят спектакли на сцене Белгородской драмы.

В рамках белгородского фестиваля дочь Бориса Ивановича - актриса Московского академического театра имени Владимира Маяковского Александра РАВЕНСКИХ - представила театральный проект памяти актёра Алексея Локтева – спектакль «За тобой пойду…», посвящённый Фёдору Михайловичу Достоевскому и его супруге Анне. О судьбе постановки, восприятии идей великого русского писателя и своём отце Александра Равенских рассказала журналистам.

- Что для вас «За тобой пойду…»?

- Очень дорогой для меня проект, непроходная работа и роль. Он связан с таким немодным сегодня понятием, как исповедальность – актёрская, но, прежде всего, человеческая. Спектакль пережил два рождения. Первая премьера состоялась в Московском драматическом театре имени А.С. Пушкина, вторая - в Московском академическом театре имени Владимира Маяковского, где служу уже много лет. И когда не стало моего партнёра -автора пьесы и исполнителя роли Достоевского - Алексея Локтева, я по просьбе зрителей пять лет искала актёра, который бы имел право от имени Фёдора Михайловича мучиться, страдать, любить на сцене. И нашла Виктора Полякова, артиста московского «Театра на Покровке». И в память об Алексее Локтеве мы возобновили этот спектакль. Играем не часто – только тогда, когда скапливаем духовные силы, чтобы выйти к зрителю и сказать самые сокровенные исповедальные вещи.

- Каким вы видели исполнителя роли Достоевского, когда искали замену Локтеву?

- Человек должен быть энтузиастом, бескорыстным. Мучимым совестью. Не просто хорошим мастером, а по-настоящему одарённым актёром, ведь на ремесле можно продержаться, но недолго – минут 5, а дальше нужно чем-то удивлять. «Удиви меня хоть раз – и я пойду за тобой», - говорил мой папа. И я выбирала именно такого актёра, который своей исповедью человеческой, её нотой, силой мог бы удивить современного перенасыщенного театральными зрелищами зрителя.

- Мы говорим «Достоевский» и имеем в виду определённую систему нравственных ценностей, взглядов, особую мораль… В «За тобой пойду…» в той или иной мере представили то, что присуще литературе и философии Фёдора Михайловича. Но всё же, что для вас в этой работе было главным смысловым центром?

- Я могу не точно формулировать, но знаю, что Фёдору Михайловичу принадлежит мысль о том, что человек, который живёт по принципу отдать, подарить себя, свои силы людям, сохраняет свою душу. Она для меня невероятно важна. Есть люди, которые иначе жить не умеют. Они моментально откликаются на боль – неважно, близкого или чужого. Отдать, чтобы сохранить себя, - вот эта тема Достоевского мне кажется главной.

- Чем сейчас занимается Фонд Бориса Равенских?

- Память – очень конкретное понятие. Я счастлива, что мне удалось в память о Борисе Ивановиче собрать людей и выпустить книгу «Режиссёр Борис Равенских». Над ней мы трудились десять лет, и она увидела свет к столетию со дня рождения отца. Есть посвящённый ему документальный фильм «Драматическая песня» (по названию одного из лучших спектаклей Бориса Равенских. – Е.Ш.). То есть существуют конкретные вещи, которыми я меряю работу Фонда.

- Старооскольский театр для детей и молодёжи хотел бы на фронтоне своего здания иметь табличку с надписью «В этом городе провёл своё детство и впервые ощутил тягу к драматургии народный артист России Борис Равенских»…

- Я мечтаю, чтобы театр в Старом Осколе носил имя Бориса Ивановича. Иногда умирают от великого счастья… Отца не стало в день, когда получил разрешение основать свой собственный молодёжный театр. Равенских ушёл из жизни, и это прекрасное начинание вместе с ним. И если действующий молодёжный театр на земле, где он окончил среднюю школу, носил бы имя такого большого художника – это было бы его закономерным продолжением, той самой конкретной памятью.
- Вы можете назвать себя ученицей Бориса Равенских?
- Да. Я выросла на спектаклях отца. Наблюдая за тем, как они рождаются, а затем за их продолжительной жизнью (постановки Равенских – долгожители: иные шли по 25 лет. – Е.Ш.), много про него узнала и поняла. Однажды после «Я за тобой пойду…» ко мне подошёл незнакомый человек, который, как оказалось, долго работал с отцом, и сказал: «Вы не только дочь Равенских, вы – актриса Равенских». Выше этого для меня уже не может быть ничего.

Анна КУЗНЕЦОВА: В Белгороде мы имеем возможность наблюдать за развитием корневого русского театра

Об особенностях современного театрального процесса и белгородского фестиваля член экспертного совета фестиваля - театральный критик, обозреватель «Литературной газеты», профессор Московского института журналистики и литературного творчества Анна Адольфовна КУЗНЕЦОВА рассказала обозревателю «Белгородских известий» Екатерине ШАРОНОВОЙ.

- Прокомментируйте мнение: в наши дни культура идёт в мегаполисы из регионов.

- Разница между столичным театром и провинциальным всегда существует. Это естественно. Но сегодня именно провинция в гораздо большей степени сохраняет традиции русского психологического театра, завещанного нам Островским, Щепкиным, Чеховым, Горьким, МХАТом… И Москва, и Санкт-Петербург бросились в рынок и оказались от него зависимыми. Там боятся отстать от моды, а в моде повторяют «европейские зады» – все сплошь авангардисты... Но этому сопротивляется природа русского театра, русского человека. Ведь традиционный театр – не просто набор кем-то выработанных привычек. Он прямо связан с русским менталитетом, с особенностями нашего национального характера.

- При этом белгородский театр не относится к традиции как к кондовости…

- Верно, и следа тому нет. Театр не чурается нового - экспериментирует, приглашает режиссёров нескольких поколений, индивидуальных почерков и не ограничивает себя жёсткими эстетическими правилами. Достаточно вспомнить ваш спектакль «Весенняя гроза» Александра Огарёва по пьесе Теннесси Уильямса.

- В чём вы видите специфику нашего фестиваля?

- «Актёры России - Михаилу Щепкину» собирает разные театры страны. И мы имеем возможность наблюдать за бытованием вот этого корневого русского театра, который Белгород сохраняет в основе своей работы, в своих пристрастиях, в своём выборе партнёров по сцене, которых сюда приглашает. Здесь мы понимаем, как русский театр и Россия развиваются. Благодаря поддержке вашего губернатора многолетний директор театра Виталий Слободчук сберегает то, что накоплено, что идёт от Щепкина, - методику работы с артистами, выработанную русским театром, интерес к судьбе человеческой, к русскому национальному характеру.

Отрывок из выступления Анны Адольфовны Кузнецовой на «круглом столе», посвящённом щепкинским традициям в современном культурном пространстве (8 октября):

- Боюсь, мы сами очень во многом виноваты в том, что происходит с тем замечательным театром, который достался нам из прошлого. Мы как заклинание твердим: «Психологический театр, русский театр, Великие традиции». Но защищать их нужно убедительно – грамотными, культурными спектаклями. У тех, кто защищает психологический театр, должно быть, что предъявить. Существует методология. Мы ею перестаём владеть. Мы отдаём позиции. Мы не умеем работать в методике заявляемого нами театра. Что такое театр, который мы исповедуем? Это отражение сложной жизни. Жизнь же с каждым днём, с каждым мгновением усложняется всё больше, и способы отражения этой жизни надо искать не в старых цитатах и не в умерших спектаклях …-летней давности, а в сегодняшнем дне.

Валерий БЕЛЯКОВИЧ: Спектакль «Баба Шанель» - наша особая, юго-западная, школа, в основе которой – принципы психологического театра

О своём творческом методе, литературной и сценической версии «Бабы Шанель», двух личностях белгородского фестиваля и новой постановке в Белгороде основатель и главный режиссёр Московского театра на Юго-Западе – народный артист России Валерий БЕЛЯКОВИЧ - рассказал обозревателю «Белгородских известий» Екатерине ШАРОНОВОЙ.

- Спектакль «Баба Шанель» принадлежит психологическому театру? Это его авторская форма? Или же мы наблюдали явление иной театральной природы?

- Это наша особая, юго-западная, школа, в основе которой – принципы психологического театра. Высокий психологизм, вырастающий из народного искусства, площадного. Моим учителем был Борис Иванович Равенских. Его учителем – Всеволод Эмильевич Мейерхольд. А тот учился у Константина Сергеевича Станиславского. Вот моя цепочка, моя театральная родословная. Я у каждого взял что-то, необходимое мне, и, опираясь на это, «заговорил» на своём театральном языке.

- Есть мнение, что тексты «новой драмы» лишены подтекста (автор «Бабы Шанель» - один из родоначальников и ярких представителей «новой драмы» Николай Коляда. – Е.Ш.), в них всё на поверхности. Вы же известны выбором для постановки произведений глубокомысленных. Чем вас «Баба Шанель» заинтересовала?

- Вот моя характеристика для пьесы - всеобъемлюще. Пользуюсь выражением Коляды (так называется другое его произведение. – Е.Ш.). Жизнь и смерть, любовь, вопросы творчества, человеческой тяги к нему… –здесь есть всё и ничего нового. Как и в любом хорошем произведении любого жанра. Пьеса «Баба Шанель» - хорошая драматургия. Вот и всё. И, безусловно, мы сделали всё по-своему. Преломили через собственный опыт своё видение.

- Ваши спектакли уже во второй раз и с огромным успехом у публики участвуют в белгородском фестивале. В 2011-м мы видели «Дракулу». В этот раз сразу две ваших постановки – «На дне», воплощённый белгородской труппой (http://belwesti.ru/01.4.13-16305.html), и «Баба Шанель». Можно надеяться, что скоро мы увидим премьеру вашего спектакля, поставленного с белгородской труппой?

- Да. Более того, мы уже договорились с Виталием Ивановичем Слободчуком о новой постановке. Я подумываю о «Мастере и Маргарите».