Маше Шляховой из прохоровского села Подольхи было пять лет, когда началась Великая Отечественная война. Спустя два года фронт подкатился к родному порогу. В жаркие июльские дни Курской битвы девочка вместе с мамой пряталась от бесконечных бомбёжек в вырытой во дворе дома глубокой яме, прикрытой брёвнами и дёрном. В один из дней, пролетев низко над хатами, на окраине села упал сбитый немцами самолёт. Маша видела это, и наблюдала, как спустя пару дней погибшего лётчика вытащили и похоронили. С тех пор девочка потеряла покой. Через годы она взялась писать в газеты, чтобы найти родных лётчика Виктора Переведенцева. В конце концов, отыскала сестру погибшего парня, с которой потом буквально породнилась.

Сбитый «ястребок»
История длиною в целую жизнь началась в июле 1943 года, а стала музейным достоянием буквально три года назад. Тогда в музее-заповеднике «Прохоровское поле» проводили народную акцию «Мы помним»: собирали истории и фотографии участников Курской битвы для большой фотовыставки.
- К нам обратилась пожилая учительница Ольга Кулабухова из села Подольхи, - вспоминает научный сотрудник музея Юрий Глазунов. – И передала нам фотографию и рассказ своей односельчанки Марии Шляховой о сбитом лётчике Переведенцеве. Эта история нас очень тронула.
В июле 1943 года в окрестностях Прохоровки шли непрекращающиеся кровопролитные бои. В небе и на земле. В маленьком селе Подольхи оставались мирные семьи, которые пытались как-то выжить тем жарким тяжёлым летом. Маше Шляховой тогда едва исполнилось семь. Но она навсегда сохранила воспоминания о событиях 14 июля, которые сильно повлияли на её жизнь.
«Мы, наши матери и детвора, сидели в окопе, покрытом жердями и дёрном, где обычно ночевали, а в случае опасности и днём прятались, - писала она позднее. - Он у нас был на две семьи. Вот и на этот раз спрятались в окоп, боясь, что самолёт будет бомбить. Но то и дело выглядывали из него, наблюдая за самолётами. К большому горю, наш «ястребок» был сбит и, кувыркаясь, стал падать, почти задевая за крыши хат. Раздался сильный удар, даже стенки в окопе вздрогнули. Это самолёт врезался в землю недалеко от нас, на выгоне. Когда прибежали к тому месту, из земли были видны хвост самолёта и концы крыльев».
Спустя несколько дней в домике Шляховых остановились солдаты. Они только что выписались из госпиталя в Подольхах и направлялись в свои части. Мать Маши рассказала им о сбитом лётчике. И бойцы, взяв лопаты, пошли к самолёту.

Приняла в сердце
«Увязались за ними и мы, детвора, - впоследствии вспоминала Мария. - Пошли, конечно, и взрослые. Мне было в то время семь лет, но память до сих пор хранит ту страшную картину, как из изувеченного, сплющенного самолёта был извлечён труп лётчика. Он, конечно, был неузнаваем, но при нём были документы. В них значилось, что лётчик – Переведенцев Виктор Никифорович, уроженец Борисоглебского района Тамбовской (сейчас Воронежской) области».
Была при лётчике и маленькая любительская фотография. «Молоденький, симпатичный парень с кудрявыми волосами».
«Я не могла понять, почему, за что его убили, - писала Маша. – И мне было невыносимо жаль его. Я долго и безутешно плакала, как будто он был моим братом. Мне было тогда семь лет. Но я приняла его в своё сердце на всю жизнь».
Похоронили Виктора Переведенцева недалеко от места его гибели. Документы младшего лейтенанта солдаты отметили в местном госпитале, а оригиналы забрали с собой, чтобы передать их в часть. Но до части бумаги так и не довезли. А потому родные Виктора получили лишь короткое извещение «Пропал без вести», и ничего о судьбе его и месте гибели так и не узнали.
После войны всех погибших в окрестностях села Подольхи, а также умерших в местном госпитале от ран солдат и офицеров, перезахоронили на гражданском кладбище. Затем их прах перенесли в братскую могилу села Большое.
Девочка Маша тем временем росла. Она окончила школу и отучилась в Харьковском учебно-кредитном техникуме. А после по распределению уехала работать во Владимирскую область в маленький городок Судогда.
Но всё это время воспоминание о погибшем на её глазах лётчике не оставляло её. И часто приходила мысль «Что если родные парня не знают, где он погиб и где похоронен?»

Хочется узнать начало
В 1978 году Мария Кузьминична подготовила короткую заметку о памятном событии июля 43-го года и отправила в Борисоглебскую газету «Строитель коммунизма».
В предисловии к статье она написала: «Обращаюсь в редакцию с большой просьбой, если сочтёте возможным, то поместите, пожалуйста, в газете моё воспоминание о вашем земляке, погибшем в бою в нашем селе. Хочу рассказать то, что я знаю о нём, в надежде, что есть у него родные и близкие родственники, товарищи. Может быть, они и не знают о месте его гибели, ведь тогда грохотала война, и кто знает, получили ли его родные похоронку. Если найдутся люди, знавшие его, обращаюсь к ним с большой просьбой: напишите мне о нём, где он точно родился, где учился, каким он был парнем. Последняя страница его жизни нам известна, очень хочется узнать её начало».
Через некоторое время после публикации Мария Шляхова получила ответ. Первым откликнулся друг детства Виктора, затем написала одноклассница погибшего лейтенанта, а потом отозвалась и родная сестра парня Тамара. Она прислала ответ из города Мирный Архангельской области. Выяснилось, что семья Виктора Никифоровича получила лишь короткое извещение, что 14 июля 1943 года командир звена Переведенцев не вернулся с боевого задания. Родные долго ждали хоть каких-то известий, но потеряли всякую надежду. Ушли из жизни и родители, осталась лишь одна сестра.

На всю жизнь
После длительной переписки Тамара приехала к Марии Шляховой в город Судогда. Она рассказала о своей последней встрече с братом. Это случилось зимой 1943 года, когда Виктор вместе с товарищем прилетал в Борисоглебск за новым самолётом. Тогда три дня бушевала непогода, и они никак не могли улететь в часть.
По рассказам Тамары, Виктор тогда шутил «Главное в бою – быстро вертеть головой». А ещё он запомнился сестре игрой на гитаре и песней, в которой были такие слова «В далёкий край товарищ улетает…» Вскоре и сам Виктор улетел в те края, откуда нет возврата. И остался в памяти у родных высоким, красивым, поющим. С седой прядью в кудрявой шевелюре.
После встречи в Судогде Тамара приезжала и в Подольхи, на место гибели брата. Привезла ту самую фотографию, которая теперь хранится в музее. После той памятной встречи Мария Кузьминична вспоминала: «Сестра потом говорила, что я вернула ей брата, что наше село для неё стало самым дорогим местом, а наша семья – родственниками. Когда я бываю в Подольхах, обязательно хожу на место гибели Виктора, передаю ему привет от его друзей-земляков, они просили об этом. В июле я часто ставлю и зажигаю поминальную свечу о нём. У меня есть его фотокарточка – курсант Борисоглебского лётного училища. Смотрит с неё худощавый паренёк в форме. Для меня он на всю жизнь, как родной, после переписки с его сестрой и друзьями он стал мне очень близок. Я знаю о нём очень многое и жалею до сих пор о его гибели».
Сегодня уже нет в живых ни сестры Виктора Тамары, ни самой Марии Шляховой, которая всю жизнь хранила память о погибшем на её глазах лётчике. Но история эта живёт. Пусть так будет и впредь.

Из архивных данных, обнаруженных в Подольске Юрием Глазуновым:
Виктор Никифорович Переведенцев – выпускник 1941 года Борисоглебской военной авиационной школы пилотов имени В. П. Чкалова. С марта 1943 года воевал в составе 193 авиационного полка 302 авиационной дивизии. К июлю 1943 года Переведенцев совершил более 50 боевых вылетов, сбил три немецких самолёта. Отмечен двумя правительственными наградами: орденами Красной звезды и Отечественной войны I степени.
193 авиационный полк в июле 1943 года базировался на аэродроме села Яблоново Корочанского района. 14 июля лётчики полка вылетали на прикрытие и сопровождение бомбардировщиков Пе-2 из состава 293 бомбардировочной авиационной дивизии. В завязавшемся воздушном бою было сбито четыре самолёта полка. Младший лейтенант Переведенцев был подбит над Шахово, но сумел дотянуть самолёт до Подольхов, где и разбился. Вероятно, погиб, потеряв сознание вследствие тяжёлого ранения.