Старый, слепленный непонятно из чего сарай. Полы, застеленные кусками линолеума. Ветхая мебель. Многолетняя грязь. И перехватывающий дыхание запах козьей шерсти, сырости и навоза. Именно здесь до недавнего времени жил десятилетний Юра, сын Михаила Фивейского.

Решение суда

Преамбула проста. Полиция и органы социальной защиты забили тревогу по поводу десятилетнего Юры, живущего со своим отцом в сарае, где нет ни газа, ни электричества, ни водопровода. Кроме того, Юра не ходит в школу и не наблюдается у врачей.

Однако суд принял во внимание то, что отец мальчика воспитывает сына один и от своих родительских функций не отказывается. Потому суд не лишил Фивейского родительских прав, а решил временно поместить мальчика в Центр для несовершеннолетних детей, оказавшихся в трудной жизненной ситуации, дав время отцу для улучшения жилищных условий.

Однако Михаил Фивейский исполнить решение суда отказался. Поэтому судебные приставы отправились в поле вблизи села Таврово, где и обитали отец с сыном.

Трудно добраться

Добраться до места жительства Михаила Фивейского, которое находится за несколько километров от села Таврово, сложно. Вокруг овраги и поля, заросшие бурьяном.

Мы выехали на пяти автомобилях, однако к сараю, в котором жили отец с сыном, смогли добраться только два отечественных внедорожника. Водители остальных автомобилей, глянув на изломанную грунтовку, только головами покачали и признались, что им здесь не проехать. На дороге нас поджидал сюрприз - метров за сто от сарая на манер «противотанковых ежей» набросаны были железные конструкции. Пришлось дальше идти пешком.

Жилище

Представьте себе сарайчик, стены которого изнутри обиты фанерой. Везде многолетняя грязь. Михаил пытался рассказать, что в доме у него обычно чистота, грязь, мол, развели недоброжелатели, охотящиеся за ним и его сыном... Посреди небольшой комнатушки, выполняющей функцию прихожей, стоит ведро с мусором. Здесь же, на перевёрнутой кастрюле, валяются огрызки какой-то еды. На кухне - убогая плита, забитая мусором под завязку. Козы и овцы, видимо, проживают вместе с людьми, потому что навоз валяется на полу во всех комнатах.

Без работы и пенсии

Мальчика дома не было, и его местонахождение отец называть отказывался. Зато с удовольствием рассказывал о себе. Михаилу Фивейскому шестьдесят два года. Он нигде не работает. Пенсии не получает. Говорит, что был когда-то начальником пограничной заставы, однако как только речь зашла о том, почему уволился, не дослужив до пенсии, Фивейский сразу стал невнятен. Почему не получает пенсию по возрасту - тоже непонятно.

Гордится своими двумя высшими образованиями, хотя есть ли они - большой вопрос. У меня вообще всё, что говорил данный товарищ, вызывало огромные сомнения. Такое ощущение, что он просто морочит голову.

- Пенсию вы не получаете. Не работаете. На что же живёте с сыном? - спросил его.

- Сам удивляюсь, - демонстративно вздохнув, ответил мужчина.

Раньше попы учили

Юре десять лет, а он ни дня не ходил в школу. Правда, экстерном сдал экзамены за первый класс. На этом пока и остановился. На вопрос, почему мальчик не посещает школу, Фивейский ответил:

- Он учился сначала полгода на семейном обучении, что предусмотрено законом и не является нарушением. А потом я написал заявление, чтобы его перевели на обучение в экстернат. Это тоже соответствует приказам министра образования об экстернате. И сказано, что раз в году он сдаёт проверку.

- Ему десять лет. Он третий класс должен закончить, - говорит начальник Белгородского районного отдела судебных приставов-исполнителей Виктория Швец.

- Он в восемь лет пошёл в школу, - спокойно отвечает Фивейский.

- Так вы же сами сказали, что он не пошёл в школу? - переспрашивает пристав.

- За первый класс он аттестован! - непреклонно отвечает мужчина. - И вообще - у меня два высших образования. Раньше попы учили, неужели вы думаете, что я выучить не смогу сына?

Козья травка от кашля

- Мальчик проходит медицинское обследование? - спрашиваем у Фивейского.

- В этом нет никакой необходимости, - отвечает Фивейский. - Он ещё ни разу ничем не болел.

- И прививок не делали?

- Прививок делали чуть-чуть, когда он месяц был в интернате. Молодцы, помогли. А так у нас нет возможности. Если уж на то пошло, то прививки - дело добровольное.

- За десять лет мальчик ничем не болел? - сомневаются приставы.

- Ну как-то покашливал, так я ему травку давал пожевать, которую козы жуют от кашля. Кашель и прошёл.

Маму выгнал

- А где мама мальчика? - спрашивают приставы у мужчины.

- Не знаю, - говорит Фивейский.

- Но она есть?

- Есть. Просто оказалась пьющей, гулящей и немного колющейся. Пошла в магазин за хлебушком, когда сыну ещё и года не было, и пропала на десять месяцев. В феврале ушла и только осенью вернулась. Ну я её и выгнал.

Всякие игрушки…

- Чем ваш сын играет? - спрашиваю Фивейского.

- Да делает всякие игрушки, - отвечает он. - Там, на улице.

Когда я вышел из смрадного жилища, то увидел эти самые «поделки». Грязные, ржавые грузовички, будто принесённые со свалки, скреплены старыми дощечками. Разбитая пишущая машинка с приделанными к ней оглобельками. Велосипедные колёса и ещё какой-то плохо идентифицирующийся хлам. А отец, который за всё время общения даже имени сына не назвал, считал, что всё нормально и Юра воспитывается в хороших условиях. Когда мы уходили, несолоно хлебавши, провожал нас грустный плюшевый динозавр, обречённо склонивший голову над раздолбанной скамейкой.

Шанс исправиться

Много жуткого и для себя непонятного увидел я там, в поле, за селом Таврово. Увидел пристройку, обитую мешковиной, в которой, по словам Фивейского, он купает зимой сына. Услышал сентенции мужчины о государстве и «судилище» (именно так Михаил называл суд). При этом он признался, что администрация уже пыталась решить данную проблему, и им с сыном даже предлагали благоустроенный дом в селе, но Фивейский отказался.

В тот день папа так и не выдал ребёнка приставам, поэтому они объявили Юру в розыск. И спустя неделю мальчика нашли. Сейчас он находится в областном социально-реабилитационном центре для несовершеннолетних. А у его отца есть шанс исправиться, потому как родительских прав он пока не лишён.