Призы и отклики

Впервые фильм «Елена» был представлен зрителям на Каннском кинофестивале в мае прошлого года. Ему был присуждён приз жюри конкурсной программы «Особый взгляд». Затем были призы на других фестивалях по всему миру. В России лента дебютировала в конце сентября. Она вызвала немало откликов самого разного толка – как положительных, так и резко отрицательных.

На состоявшейся 27 января церемонии награждения лауреатов национальной кинопремии в области кинематографии «Золотой Орёл» за 2011-й год «Елена» удостоилась главного приза в номинации «Лучший фильм года». Она была выдвинута в 10 из 13 номинаций за достижения в области игрового кино.

Два мировоззрения

В «Елене» заявлено противопоставление двух мировоззрениий. Носительницей одного является главная героиня и её родные. Носителем другого – муж Елены Владимир и его дочь.
С первых минут ленты становится ясно, что линии жизни Елены и Владимира проходят близко, почти соприкасаясь, но – параллельно друг другу. Их быт давно сложился. Каждый из супругов выполняет некоторое количество семейных функций. И всё же они далеки друг от друга.

Никто из них не декларирует своих жизненных убеждений впрямую. Зритель узнаёт об этом косвенно. Главным средством характеристики героев автор делает телевизор, точнее, передачи, которые герои смотрят. Это средство используется на протяжении всей картины.
Отстранённая, почти документальная манера повествования, выбранная автором, и не предполагает более грубых способов характеристики. Зритель видит кадры, выхваченные из жизни людей, ничем не отличающихся от многих реальных москвичей, не отличающихся от самого зрителя. Такому впечатлению помогает статичная камера и «прямой» звук.

Эмоции и правила

Ожидая мужа, Елена в кухне смотрит телепередачу. Заслышав его шаги, она выключает телевизор и пересаживается на другое место у стола. Это, конечно, не случайно, сцена имеет выреженное смысловое значение.
В то же время Владимир (в другой сцене) при появлении супруги телевизор не выключает. В таком контрасте – суть их взаимоотношений.

Круг телевизионных интересов Елены ограничивается «семейными» программами, а также передачами, в которых обсуждаются достоинства и недостатки продуктов питания. В них много говорят, но при этом почти невозможно уловить определённость высказываний. В речи участников программ главенствуют эмоции
Владимир предпочитает спорт. Можно предположить, что спорт в этом контексте представляет явление, которое основывается на чётких и всем известных правилах. Здесь всё подчиняется порядку, и при этом отнюдь не чуждается эмоций.

В одном из эпизодов режиссёр подчёркивает, что Елена далека от знания правил и следования им. Она заходит в церковь и оказывается в совершенно незнакомой ситуации: не покрывает голову, не знает, какие свечки ставить и где находятся нужные ей иконы.

Убийство и кража

Конфликт, возникающий между супругами, касается денег. Елена просит мужа помочь её внуку: оплатить его образование в вузе, потому что тому грозит армия. Владимир, будучи человеком обеспеченным, может себе это позволить, однако предпочитает отказать. По его мнению, заботиться о Саше должен его отец, Сергей, сын Елены. Который, по сути, ничего не делает, надеясь на помощь со стороны.

Владимир рассказывает Елене, что хочет составить завещание и оставить всё своей дочери. Супруге же он планирует назначить ежемесячную ренту, чтобы она после его смерти ни в чём не нуждалась. Узнав об этом, Елена убивает мужа, чтобы получить половину наследства. Она крадёт из его сейфа деньги и отвозит сыну. По словам Сергея, Саша становится «стопудовым» студентом.

Метафоры

Сцена, в которой героиня везёт сыну деньги, содержит одну из немногих ярких визуальных метафор фильма. (Очевидно, автор намеренно отказывался от обилия риторических фигур. Иначе невозможно было бы добиться эффекта «документальности» съёмок.) Электричка, в которой едет Елена, вдруг останавливается. Она начинает сильно нервничать, ведь в её сумке – крупная сумма денег, ради которых она пошла на убийство и воровство. Однако поезд отправляется дальше. Причиной остановки была белая лошадь, которую, видимо, сбили на перекрёстке. Сцена драматична: лежащее животное ярким белым пятном выделяется на фоне тёмной земли. И смерть лошади, и её цвет неслучайны.

Ещё одна развёрнутая метафора в фильме – сцена драки. Она сильно контрастирует с остальным материалом - прежде всего из-за резкого изменения манеры съёмки. Зритель привыкает к статичным планам, мягкому движению камеры, сравнительно негромкому звуку голосов. Затем оператор в один момент переходит на ручную камеру и непрерывное движение. Длинный и крайне динамичный кадр с идущими «на дело» подростками полностью меняет психологический настрой зрителяПо всей видимости, здесь даётся наглядное представление о конфликте картины. Возникает ощущение, что в эпизоде, изобилующем бесконтрольными эмоциями, жестокостью – концентрированная напряжённость противоборства героев и людей вообще.

Индивидуальное сочетание

Тема «людей вообще» - тоже одна из основных для фильма. Всех героев картины можно воспринимать как отображение эмоций, побуждений, которыми наполнен каждый из нас. Не обязательно воспринимать сюжетный конфликт в строго бытовом или даже в социальном смысле. Можно транспонировать его в индивидуально-психологическую сферу личности. Наверняка у каждого зрителя найдётся и своя внутренняя Елена, и Владимир, и Сергей, и многие другие. Разница – только в пропорциях и реальных последствиях такого сочетания.

Повтор

Одно из сильных формальных средств, использующихся в фильме – повтор. Повторяется, например, сцена пробуждения Елены до и после убийства мужа. Зритель убеждается, что в её жизни не произошло почти никаких изменений. Она так же просыпается, так же сидит перед зеркалом, раздвигает шторы в пустой теперь спальне мужа. Ей разве что не нужно выключать телевизор, потому что в кухню теперь никто не придёт.

Оправдания - аморальны

Не раз в откликах по поводу фильма звучала мысль о том, что вина Елены в убийстве супруга – не однозначный факт. Ведь она сделала это не просто так, а из-за своей любви к сыну и внуку. И что её это в какой-то мере оправдывает. Согласиться с подобной трактовкой невозможно. В таких случаях некорректной оказывается любая трактовка, кроме очевидной: произошло спланированное, корыстное, крайне циничное убийство. И прикрывать это факт любовью к детям и внукам – не менее цинично.

Главной тематической составляющей «Елены» Андрей Звягицев заявлял тему апокалипсиса. И, несомненно, апокалипсис в фильме налицо. Только он глубоко личный, внешне почти не проявляющийся, но от этого не менее, а может даже более страшный. Это – полная нравственная деградация, слабоволие, несвобода, торжество инстинкта над разумом, хаоса над порядком. Это гибель в человеке всего человеческого.

«Елена», персоналии:

Режиссёр: Андрей Звягинцев.
Авторы сценария: Олег Негин, Андрей Звягинцев.
Оператор: Михаил Кричман.
Монтаж: Анна Масс.
В ролях: Андрей Смирнов, Надежда Маркина, Елена Лядова, Алексей Розин, Игорь Огурцов, Евгения Конушкина.
Художник: Андрей Понкратов.
Костюмы: Анна Бартули.
Звукорежиссёр: Андрей Дергачёв.
Музыка: Филип Гласс.
Продюсеры: Александр Роднянский, Сергей Мелькумов.

Андрей Звягинцев, цитаты:

«Один продюсер, прочтя сценарий «Елены», сказал: «Очень хорошо. И, главное, недорого: два интерьера и проходочки», – у них терминология даже такая. Пойди ему скажи, что тебе нужна подробнейшая детальная разработка цвета и фактур стен, всех объектов декорации: обои, ширмы и так далее. И все это должно быть соотнесено с каждым костюмом каждого персонажа. Нужен общий принцип, необходимо сделать кучу тестов, тщательно подобрать натуру для этих самых «проходочек». Такому продюсеру нелегко объяснить, что все это требует кропотливого труда».
«Каждый отснятый план не является просто набором случайностей, когда вдруг понимаешь, что не монтируется, что ж, давай-ка я все поменяю, это выкину, кусочек досниму . На телевидении в обиходе слова— «подснять», «перебивочка». В кино таких вещей не может быть, а если они есть, то ясно, что это неряшливый подход к делу, то есть я пользуюсь тем, что есть вокруг, не продумывая концепцию заранее. Если каждый кадр не продуман, ты всегда это сразу чувствуешь - нет мысли в композиции, в ракурсе, в перспективе, в длительности, в освещении, в цвете. Мне кажется, в этом дело».