Дария Бурмака - художник с выразительным именем и ещё более выразительным талантом. Её картины овеяны романтическим флёром и иногда складываются в целые истории, полные прелести, лиризма и глубокого смысла. Родом из заснеженного Якутска, она создаёт уникальный мир произведений - такой хрупкий, словно взлелеянный под покровом зимы и явленный свету с первыми подснежниками. Именно весной в 2010 году Дария представила свои работы широкой аудитории. И если признание профессионалов молодой художник получала многократно, становясь лауреатом различных конкурсов, то первая выставка помогла обрести любовь народную. О творчестве и буднях с Дарией Бурмака побеседовала корреспондент «Белгородских известий» Екатерина Шаронова.

- Удивительное у вас имя - Дария... Староперсидского происхождения, церковная форма, ваш личный изыск или действительно так нарекли? Да и фамилия - Бурмака - тоже необычная для здешних мест...
- Большая удача для творческого человека иметь запоминающееся имя. Дарией меня записал папа, именно такая форма показалась ему значительной и звучной. О фамилии, честно говоря, знаю мало - только то, что она, вроде бы, украинского происхождения.

- Чем для себя вы объясняете эклектику и синтетизм техник и течений в современном искусстве вообще и в вашем в частности?
- Мир искусства столько всего накапливал в течение развития, столько открытий произошло в этой сфере, что сейчас, пожалуй, придумать нечто новое крайне сложно. А творческих людей, как и во все времена, хватает. Каждый из них хочет выделиться, показать собственную неповторимость. Я - не исключение. Также экспериментирую: беру нужное и развиваю, лишнее отбрасываю, прихожу к определённому результату. И всегда надеюсь, что он достоин внимания зрителей.

- Вспомнилась одна из ваших последних живописных работ «Уши слышат, что желают, а глаза...». Похоже, вы создали свой автопортрет в манере кубистов?
- Да, вероятно, изображала себя, может быть, не завершила картину, но в ней есть изюминка, соглашусь с вами. Что касается манеры, то я большая поклонница авангарда, кубизма в частности. Творчество одного из основоположников кубизма Пабло Пикассо вдохновляет и питает моё собственное. Его графика для меня идеальна.

Близки русские авангардисты по содержанию и технике исполнения, завораживает лёгкость и воздушность письма импрессионистов. Это не просто рациональное следование принципам того или иного направления - всё происходит на эмоциональном уровне. Иногда хочется рисовать безмятежно, словно расплываясь по листу, а в другой раз - творить резко, дерзко, порывисто, контрастно - и кубы, словно сами, складываются в фигуры.

- Насколько я знаю, у вас есть опыт и монументальной живописи. В чём сложность этого вида искусства?
- Один из последних опытов в этом направлении - небольшой частный проект в Воронеже. С напарницей я расписывала комнату маленького мальчика. По эскизам, которые мы подстраивали под специфику стен, реализовывали морскую тему: огромный корабль на вспенившихся волнах. В копилку моих навыков, знаний и эмоций этот проект много вложил. А сложность монументальной живописи для меня в первую очередь заключается в целостности композиции. Представьте: большой формат, а ты видишь лишь кусок общего. Части могут не состыковаться. К тому же это работа не одного дня, что вносит свои коррективы.

- Если вспомнить все ваши работы, то несложно увидеть тяготение к графике. Можно считать именно эту технику художественной нишей Дарии Бурмака?
- Вы правы. Графическая манера влекла меня всегда. Акцент на построении композиции, который для неё характерен, сыграл в этом выборе, видимо, определяющую роль. И уже на старших курсах университета (в 2011-м Дария закончила педагогический факультет БелГУ по специальности «изобразительное искусство». - Е.Ш.) моё тяготение к графике проявилось ярче, чем прежде, а живопись отошла на второй план. В графике можно сконцентрироваться на деталях и подолгу их выписывать, следуя за кистью, словно именно она ведёт мою руку. Особый восторг испытываю, когда создаю ритмико-пластический узор. Предпочитаю тушь, иногда акварель, использую тонкую кисть или смешанную технику. Творить своё художественное пространство я начинаю с линии, которая постепенно разрастается. Процесс завершается тогда, когда симбиоз эмоции и идеи получает своё окончательное выражение.

- Видела ваши «Страны Европы». Германия, Голландия, Франция, Великобритания, в этом ряду и Россия - точно пойманные образы, заключённые в рамки графических листов.
- «Страны Европы» - моя дипломная работа. Суть её в том, что я попыталась уловить и запечатлеть на холсте дух пяти европейских держав. К коим и Россию отношу по той причине, что наши культуры пересекались исторически, активно взаимодействуют и сейчас. Проекту предшествовал достаточно продолжительный процесс исследования: читала об этих государствах, даже посчастливилось посетить их. Скажем, Германию я представила через Бранденбургские ворота, Берлинскую телебашню, Кёльнский собор, скульптуру Бременских музыкантов, немецкий народный автомобиль… В каждом случае старалась отойти от стереотипов восприятия. Насколько мне это удалось, судить зрителям.

- С недавнего времени вы работаете в Белгородском государственном художественном музее. Что входит в круг обязанностей и способствует ли эта деятельность вашему творчеству?
- Работа в музее - новый чрезвычайно насыщенный этап в моей жизни. Я сотрудник выставочного отдела. Провожу экскурсии, совместно с коллегами формирую экспозиции, общаюсь с художниками. Мои будни насыщены и интересны. Здесь передо мной открылись огромные возможности в силу того, сколь много мне удаётся посмотреть произведений, большинство из которых создали выдающиеся мастера... После анализирую их, что-то осознаю для себя - совершенствование неизбежно. Когда училась, свободного времени было сколько угодно, и я рисовала, мало о чём задумываясь. У человека же работающего время сильно ограничено, и он смакует каждую драгоценную минутку. Моё мировоззрение и взгляд на собственное творчество заметно усложнились. Чаще творю с натуры, обращаюсь к классикам. Прихожу к определённой геометрии рисунка - «новой геометрии», как я это называю. Витые линии сменяет более жёсткий принцип вертикалей и горизонталей. Прежнее спонтанное рисование уступает место осмысленному полноценному творческому акту.

- Существуют ли в вашем творчестве символические вещи, которые, сознательно или нет, вы переносите из картины в картину?
- В ранних работах я часто использовала изображение Эйфелевой башни. Сказывалось моё заветное желание посетить Париж. В 2010-м оно осуществилось, вместе с тем поутихло стремление вводить башню в пространство холста. Сейчас можно говорить о том, что я часто изображаю архитектуру вообще. С неё начинается моя игра с пространством. Ещё кошек рисую, их потрясающая пластика не даёт мне покоя. Многие спрашивают, почему человек в моих произведениях схематичен. Действительно, часто я лишь намечаю фигуру, в которой угадывается человек, но прописывать его в подробностях не вижу смысла. Главное, чтобы композиция в целом отображала чувство, а мимику и эмоцию персонажа можно передать и через одни губы или, скажем, глаза. Может показаться, что многие мои темы незатейливы. Но зачем усложнять? Мне только 22 года, и всё ещё впереди.

- Весной 2010-го состоялась ваша персональная выставка «Первая не воображаемая». За ней последовало ещё несколько. Какая из них запомнилась особенно?
- Находить и обретать своего зрителя - счастье безразмерное. Примерно раз в полгода я получаю свою пилюлю тщеславия. А с особыми чувствами вспоминаю выставку в Севастополе. Там ранней весной прошлого года представляла свои произведения. Чего ожидать от чужого города, не знала. Благодарна своим друзьям - они меня очень поддержали: отправились со мной в Севастополь, подбадривали и верили в меня. И всё получилось - пришли люди: одни одобряли, другие восхищались, третьи заряжались хорошим настроением... А дарить добрые эмоции весной, когда природа пробуждается ото сна, и люди остро чувствуют приближающееся тепло, да и в любое время года - главное для меня.