Cобытие, которого белгородские меломаны ожидали с конца июня, свершилось. В Международный день музыки, 1 октября, Белгородская государственная филармония открыла свой 47-й сезон. И с первого концерта стало очевидно - он будет весьма особенным уже по той причине, что белгородскому Симфоническому оркестру исполняется 20 лет. А мастер, им управляющий и приведший к триумфу, главный дирижёр - заслуженный деятель искусств Украины Рашит Нигаматуллин отметит свой личный юбилей и четверть века с начала творческой деятельности.

Обстоятельства эти определяющие, но не единственные. Симфонический оркестр пришёл к юбилею победителем и уже первым выступлением сезона утвердил последующий вектор развития - свой успех он будет только укрупнять. Программу концерта открытия создали контрастной. Рашит Нигаматуллин объединил в ней Концерт для фортепиано с оркестром ля минор Роберта Шумана и «Симфонические танцы» Сергея Рахманинова -«довольно лёгкое выражение лирики» и «глубоко философское высказывание».

Трёхчастный Фортепианный концерт Шумана - один из лучших образцов германского романтизма. Крупный немецкий композитор первоначально создал Фантазию для фортепиано с оркестром и в течение четырёх лет взрастил её до более серьёзного опуса. Произведение завершено в 1845-м и в следующем году прозвучало впервые. Партию рояля исполнила супруга композитора Клара Шуман.

- Для услады души и слуха, - отзовётся о сочинении главный дирижёр Рашит Нигаматуллин. - А что касается души музыки, то её раскроет Никита Мндоянц. Эти надежды поддерживает предварительное совместное музицирование.

И то, что день назад существовало на уровне надежд, в полной мере воплотилось на концерте. В филигранном, вдохновенном исполнении оркестра для нас открылся шумановский «мир высокой человечности», причудливый, волнующий, объёмный. И партия фортепиано оказалась главным ключом. За роялем - виртуозный пианист, солист Московской филармонии - лауреат международных конкурсов Никита Мндоянц. Как о «подлинном бриллианте, украшающим нашу композиторскую и пианистическую школу» отозвался о нём выдающийся композитор, народный артист СССР Тихон Хренников и пророчил ему стать «крупнейшей фигурой, достойно представляющей всю нашу композиторскую и исполнительскую культуру для всего мира». Игра 24-летнего исполнителя не оставляет места и самой блеклой тени сомнения. С таким самозабвением, трепетом Никита Мндоянц касался клавиш, одномоментно так тонко и с такой энергией выкристаллизовывая череду поэтических образов.

Всё же, каким бы лёгким и безмятежным не казался Фортепианный концерт, он подготовил слушателя для второго отделения концерта. «Романтики играют с огнём чувств и эмоций. Они ходят по лезвию. По краю пропасти. Иногда останавливаются в шаге или полушаге от безумия», - такими словами начнёт серию о Роберте Шумане известный музыковед Артём Варгафтик (авторский цикл «Партитуры не горят» на телеканале «Культура»). Безумие же следует трактовать в средневековом духе как знание труднодостижимое, скрытое от всех. Чувствуете? И вот то, что в Фортепианном концерте существует в виде неясных потенций, где-то на периферии композиторского внимания, в «Симфонических танцах» выйдет на первый план и станет одним из основообразующих мотивов.

Музыка второго отделения поглотит внимание слушателей уже без остатка. Невероятно напряжённая, крайне вдумчивая игра оркестра приоткроет дверцу в особый мир русского гения Сергея Рахманинова и поведёт мысль слушателя, и пробудит чувство. Вместе они совершат глубокое философское погружение в многомерное музыкальное полотно, буквально напичканное таинственными множащимися символами.

«Симфонические танцы»… Сюита, приближающаяся к типу программной симфонии. На программность формально указывают только названия трёх её частей - «День», «Сумерки», «Полночь» (были изъяты из окончательного варианта. - Е.Ш.). Речь не о времени суток, а рефлексии о стадиях человеческой жизни. И, понятно, что саморефлексия Рахманинова расширяется до масштабов Вселенной, его личный микрокосм трансформируется в макро. Последнее высказывание перед смертью, одновременно личное и вплетённое в религиозный и философский контекст.

Как уникален сам творец - Рахманинов не может быть определён в рамках какого-то музыкального направления, он стоит вне этих определений, так и «Танцы» - квинтэссенция его позднего творчества - не могут быть объяснены с позиций ни одной из известных музыкальных систем. В нём - тайное иносказание, откровение о Великом Итоге, неуловимые состояния. Оно терзает и не отпускает от себя, заставляя постоянно стремиться к разгадке, которой, возможно, и не существует, а весь секрет - вот в этой непостижимости.

- Это философское сочинение, это глубокое сочинение. В нём - скрытое философское осмысление себя в мире, размышления о нём, о том, что мы, куда идём и чем это может закончиться… - размышляет Рашит Геннадьевич.

Время создания «Танцев» - 1940-й. Вспомним, что к этому времени композитор вот уже 22 года пребывает в эмиграции. И заново отстроенный мир снова рушится, сгорает в огне Второй мировой. Всё ввергнуто в пучину кровавой бойни, и Рахманинов вынужден покинуть Европу, свою прекрасную виллу на берегу швейцарского озера, начать скитания по Америке. А в оккупированном нацистами Париже останется его дочь…

- Это страдания, переживания… Своего рода код, который мы пытаемся открыть. Я несколько раз обращался к этому сочинению. Всякий раз думал: «О! Нашёл». Проходит время - оказывается, ошибался: как было заперто за семью печатями, так и осталось, - признаётся главный дирижёр. - И тогда с новой силой, терпением и настойчивостью добиваюсь, чтобы снять их. Надеюсь, новое открытие будет более интересным, чем то, что предшествовало, - два года назад мы играли «Танцы». Неудачно. Поэтому я решил взять произведение и представить совершенно иной вариант.

И смотрите, как здесь размышления о партитуре приводят к оформлению самоосознания музыкантов, их миссии…

- Удар тамтама в финале - момент, когда будто открывается портал в иной мир. И слушатель должен войти, полностью раствориться в этих размышлениях. Мне очень бы хотелось, чтобы люди приходили на наши программы не просто так. Мы ведь делаем их не просто так - мы отдаём всё: всех себя, наши чувства, мысли. Мне бы хотелось, чтобы восприняли не только красивые мелодии, необычные ритмы и гармонии, но и почувствовали больше. Проникли бы в сущность духовного содержания. Чтобы это стало для вас неким потрясением. В этом наша основная задача, - заключил Рашит Нигаматуллин.

И ведь и выбор произведений, и их блестящее воплощение к этому привели. Громогласная овация ошеломлённой публики свидетельствовала - потрясение произошло.