Служба белгородских милиционеров на Северном Кавказе опасна и трудна. Но без них там не будет мира.

Накануне поездки мне выдали камуфляжную форму.
- Там лучше не выделяться, - пояснил заместитель начальника УВД по Белгородской области полковник милиции Олег Викторович Мантулин. - И прошу беспрекословно выполнять требования наших сотрудников. Скажут «стой» - стоять, «беги» - бежать, «падай» - падать, где стоишь.

Перед Новым годом руководство УВД по Белгородской области отправило находящимся в командировке на Северном Кавказе нашим милиционерам гуманитарный груз: еду, напитки, посылки от родных и даже ёлочки. А я прихватил подшивку «Белгородских известий» за последний месяц. И надо сказать, что таких благодарных читателей никогда прежде не встречал. Газету зачитывали, как говорится, до дыр: всем хотелось знать, чем живёт родная Белгородчина.

А дома, на Белгородчине, хотели знать, как служат наши парни в «горячих точках», откуда каждый день поступают тревожные, будто с войны, сообщения. Мне уже приходилось писать о проводах белгородских милиционеров в командировки и возвращении их домой. И вот я сам отправился на Северный Кавказ. В прошлом номере газеты (30 декабря 2009 г.) напечатан мой репортаж «Где растут «нарисованные» берёзы…» - о том, как белгородские милиционеры встречают Новый год вдали от дома. Сегодня, как и обещали, мы продолжаем рассказывать о службе наших земляков на тревожной окраине России.

Милицейский Батя

Выезд назначили на семь утра с базы ОМОНа. Однако Валерий Викторович Фролов - начальник пресс-службы УВД - попросил приехать пораньше:
- Надо ещё оружие и бронезащиту получить, - пояснил он.

Пять утра, музей УВД. Меня встречает Фролов и второй работник пресс-службы - Владислав Лесняк. Валерий Викторович деловит и спокоен - у него эта командировка уже чёрт знает какая по счёту. А Владислав отправляется на Северный Кавказ впервые. Но выглядит спокойнее меня. Пока едем в областное управление внутренних дел, даю себе зарок, если и не быть, то казаться спокойным.

Там, в «дежурке», для меня уже приготовлены «броник» и «сфера». «Броник» - это бронежилет, а «сфера» - каска специальная. Она защитного цвета, под стать камуфляжной одежде, и от войсковой отличается тем, что состоит из пластин как бронежилет. И всё это тяжёлое. Один «броник» килограммов на двадцать тянет…

На базе белгородского ОМОНа в автобус, на котором мы поедем, заносят последние коробки с грузом. Полковник Мантулин проводит короткое построение. Он едет старшим нашей группы. Потом я узнал, что у полковника командировка в «горячие точки» уже не двадцатая и не тридцатая. И что ездить в проблемные регионы он начал задолго до чечено-ингушского конфликта.

С базы нас провожал командир белгородского ОМОНа Игорь Фёдорович Чаплыгин. И что меня удивило: когда сам едет в Чечню - не волнуется, а вот когда других провожает - волнения скрыть не может. Высокий, крепкий, стискивает нервно руки, тщательно слова подбирает. Он бы наверное всех заменил, только вот на двести человек разделиться не может.

Когда садимся в автобус, узнаю, что я не один гражданский в этой экспедиции. В Ингушетию едут священник клирик Преображенского собора отец Виктор и председатель областного совета ветеранов сотрудников внутренних дел Владимир Семёнович Удотов. Про отца Виктора разговор вообще особый. Он сам был «опером», потом стал священником, и с 2001 года регулярно ездит в Чечню и Ингушетию к своим землякам и бывшим коллегам. Поддерживает их духовно. Милиционеры зовут его Батя.

Одно плохо, на все мои попытки взять интервью, отец Виктор улыбался и добродушно спрашивал:
- Зачем оно тебе?
- Ну, как зачем? - удивлялся я. - Чтобы люди знали настоящих подвижников!

А он, всё так же кротко улыбаясь, отвечал:
- Не выдумывай…

Приходилось буквально следить за ним: а вдруг он сделает или скажет такое, чтоб за душу взяло. Но отец Виктор спокойно встречал сотрудников милиции, целовался с ними троекратно по русскому обычаю, благословлял, дарил иконки, беседовал о чём-то тихо и проникновенно… В конце концов я понял - не скажет он на публику ничего эдакого. Потому что именно эти тихие беседы, это его желание каждого обогреть и поддержать и есть настоящий путь к душе человека. Ведь после встречи с отцом Виктором суровые бойцы даже как-то лицом светлели, изнутри озарялись, будто он привёз десятки маленьких ярких фонариков, которые каждому в душу вживил.

Лучше мы к ним, чем они к нам

…Трасса Москва - Ростов-на-Дону. Колонна, состоящая из головной машины ДПС, «КамАЗа» и нашего автобуса, осторожно передвигается по обледенелой дороге. Накануне по федеральным телеканалам сообщили, что в Ростовской области огромные пробки из-за снежных заносов.

Знакомлюсь с сопровождающими и охраняющими нас омоновцами. Их пятеро. Старший команды - старший лейтенант Алексей Твердохлебов - останется в Ингушетии. Сегодня у его жены день рождения.
- И не жалко в такой день уезжать из дому? - спрашиваю Алексея.
- Да куда денешься, - пожимает он плечами. - Служба...
- А жена как относится к командировкам?
- Привыкла.
- Встречает?
- Встречают! - широко улыбается Алексей. - У меня же двое детей - дочка Алина и сын Владимир.

Он вообще почти всё время улыбается, этот командир третьего оперативного взвода отряда милиции особого назначения. Весёлый, добродушный крепыш, будто верёвками обтянутый тугими мускулами.

А у старшего сержанта Александра Пирогова дочке Ане только вчера семь лет исполнилось. Но говорить с журналистом он стесняется. Чуть не каждое слово из него клещами надо вытягивать:
- Саш, расскажи о себе.
- Что?
- Да всё. Сколько тебе лет, например?
- Тридцать три.
- А сколько лет в ОМОНе служишь?
- Три.
- Ну, а до ОМОНа чем занимался? Где работал?
- Во вневедомственной…
- А из вневедомственной охраны почему ушёл?
- Скучно было.
- Тебе бы, - говорю, - в разведку куда-нибудь. Цены бы не было.
- Мне и здесь нравится, - и даже не улыбнулся шутке.

Его коллега Олег Куценко, крепкий, кряжистый, тоже немногословен:
- В этом отряде я почти пять лет. А прежде служил в ижевском ОМОНе. Почти семь лет.
- Женат?
- Жену зовут Оксана.
- А в командировки сколько раз ездил?
- Десять раз. Но это, не считая маленьких...

Зато с прапорщиком Дмитрием Молдавановым наговорился от души. Смуглый, ироничный белорус оказался знатоком истории. Я, признаюсь, хотел было поумничать насчёт российского прошлого, так он меня в два счёта в лужу посадил. В начале командировки договорились со всеми на «ты» общаться и по именам. А то бы с Дмитрием я точно на «вы» перешёл и по имени-отчеству бы величал:
- Дим, у тебя много командировок было?
- Не помню, давно уже со счёта сбился.
- Ну а как ты считаешь, должны вы туда ездить?
- Лучше мы к ним, чем они к нам!
- «Они» - это боевики?
- А кто же ещё?..

Он, кстати, в ОМОНе с 1997 года. Однако в Чечне воевал ещё в первую чеченскую кампанию, тогда ещё солдатом срочной службы.