У нас в гостях побывал всенародно любимый композитор Евгений Дога. Народный артист СССР, лауреат Государственной премии СССР, кавалер российского ордена «За заслуги перед Отечеством», многих наград и премий других государств. Но дело, конечно же, не в титулах и наградах, а в музыке, которую он пишет. Достаточно вспомнить лишь один вальс из фильма «Мой ласковый и нежный зверь». Кстати, в США этот вальс включён в книгу музыкальных шедевров ХХ века. А ведь Евгений Дога написал музыку ещё к двумстам (!) кинокартинам. Последнюю - «Рябиновый вальс», вышедшую на экраны к 65-летию Великой Победы, белгородцы увидели одними из первых в стране. Спасибо директору «Белгородкино» Ю.И.Куриленко, который не только нашёл средства на закупку этого замечательного фильма, но, собственно, и пригласил Евгения Догу к нам. Композитор побывал в Белгородском художественном музее, в диораме «Курская битва. Белгородское направление», на Прохоровском поле, встретился со студентами Белгородского музыкального колледжа, творческой интеллигенцией города, жителями Прохоровки и окрестных сёл… И всюду был открыт для общения, отвечая на многочисленные вопросы поклонников своего таланта. В том числе и на вопросы корреспондента «Белгородских известий» Ольги ИСТОМИНОЙ.
- Евгений Дмитриевич, как рано вы начали сочинять свою музыку?
- Сколько себя помню, столько и сочинял. Только тогда я не знал, что это так называется. Просто пел и играл, что придёт в голову.
- А на чём играли?
- Прежде всего, на нервах моей бабушки. Ну а если серьёзно, то на мандолине, которую сам сделал из старого решета с натянутыми струнами-проводами, извлечёнными из полевого телефонного кабеля. В войну в солдатских окопах чего только не оставалось! Да и после войны хватало. Мы с мальчишками оттуда не вылезали.
- И что - на таком «сооружении» можно было играть?!
- Представьте себе! Однажды совсем маленьким меня даже пригласили играть на сельской свадьбе. И первым моим гонораром стал ужин за свадебным столом. Хотя, какой уж там свадебный!.. Но всё же. Время-то было страшное. Люди умирали от голода и беспощадной засухи. Если удавалось найти какую-то съедобную траву, ягоды или шампиньоны - это было счастье! Кстати, с тех пор я понял, что вкусное кушанье можно приготовить из всего. Только душу надо вложить и воображение включить. А не просто тяп-ляп…
- Вы хотите сказать, что сами готовите?
- Да, и очень люблю это делать. Помню, когда у меня ещё не было квартиры в Москве, я жил в мосфильмовской гостинице и научил буфетчицу готовить мою фирменную яичницу. Она потом жаловалась: «Ну что же вы наделали! Все теперь требуют на завтрак яичницу а ля Дога…».
- Ну а после войны кроме щавеля и шампиньонов были какие-то радости?
- Конечно, жизнь ведь продолжалась. И пели, и танцевали, и свадьбы играли. Был и свой сельский духовой оркестр. А однажды даже симфонический оркестр из Кишинёва приехал. Сцена в клубе была совсем маленькой, да и сам клуб тоже носил одно лишь название. Так вот часть оркестра разместили на сцене, а большинство музыкантов - на улице. И дирижёр как-то умудрялся управлять ими. Но тогда меня не «дядька с палочкой» удивил, а огромные скрипки, которые оказались вовсе не скрипками, а контрабасами и виолончелями.
- С тех пор и решили, что станете виолончелистом?
- Ничего я не решал. Просто очень хотел быть музыкантом. И после семи классов ушёл босиком в Кишинёв. Жили так бедно, что у меня даже ботинок не было. В музыкальном училище меня прослушали и предложили пойти на виолончель. Позже и первое консерваторское образование (ещё до композиторского) я получил как виолончелист. Но сначала мне очень не повезло. Попался абсолютно бездарный и нерадивый педагог. За полтора года я у него толком даже смычком водить не научился. И встал вопрос о моём отчислении. Так бы, наверное, и случилось. И тут, как я считаю, произошла главная встреча в моей жизни. Со мной начал заниматься блестящий музыкант и удивительно чуткий и интеллигентный человек Павел Иванович Бачинин. Он был из семьи застрявших в России во время революции итальянцев, и род их носил имя Баччини. Он не только учил меня играть на виолончели, но по-настоящему влюблял в музыку и занимался каждый день с шести часов утра летом, зимой, в выходные или праздничные дни. Без разницы. Во как!
Он же пригласил меня и в свой оркестр на радио, он же заставил написать первую песню для моей однокурсницы, которая вскоре стала всемирно известной оперной дивой - Марией Биешу.
- Евгений Дмитриевич, все знают, что слава Софии Ротару началась с вашей песни «Мой белый город - ты цветок из камня…». С ней она завоевала 1-ю премию на Международном конкурсе «Золотой Орфей», с ней появилась на экране Центрального телевидения… А почему потом вы перестали сотрудничать - поссорились?
- Ни в коем случае. Она пела мои песни ещё несколько лет, а потом наши творческие пути просто разошлись. У неё началась своя жизнь, у меня - своя. Дело в том, что я не имею никакого отношения к шоу-бизнесу. Ни бизнес, ни шоу, никакой другой тоже никак со мной не соотносится. Вот и всё.
- А как в мир кинематографии попали?
- Совершенно случайно. Поэт и режиссёр Георге Водэ предложил мне написать музыку к фильму «Нужен привратник», который он собирался снимать на киностудии «Молдова-фильм». А я и понятия не имел, как это делается, но дал согласие, поскольку и все остальные участники съёмочной группы были новичками, в том числе и будущий «Цыган» - Михаил Волонтир. Фильм получился очень интересным, философским, но, к сожалению, по идеологическим соображениям был положен «на полку».
А большое кино началось для меня после встречи с Эмилем Лотяну. Первый же фильм, который мы с ним сделали, - «Лаутары» - получил «Серебряную раковину» на кинофестивале в Сан-Себастьяно в Испании. А второй - «Табор уходит в небо» - уже «Золотую раковину». Потом были «Мой ласковый и нежный зверь», «Анна Павлова». Наверное, были бы и другие не менее замечательные ленты. Но начался распад Советского Союза, а вместе с ним и распад великого советского кино. А вскоре и сам Эмиль ушёл из жизни…
- Но ведь вам посчастливилось работать и с другими талантливыми режиссёрами. Смотрю вашу фильмографию, и что ни режиссёр, то эпоха в кино: С.Самсонов, Г.Натансон, В. Жалакявичюс, А.Прошкин, В.Досталь, С.Говорухин… Но что для вас самого важнее - имя режиссёра или сценарий?
- Сценарий, наверное, всё-таки важнее. Пока не прочитаю, никогда не даю согласия, кто бы ни предложил сотрудничество. Но хорошие режиссёры, как правило, плохого материала и не предлагают. Тот же Станислав Говорухин, с которым я работал над картинами «Благословите женщину» и «Артистка». Глубина его мышления, тонкость и изысканность вкуса, ярко индивидуальные средства выразительности просто поразительны и неожиданно новы. Это может быть только у настоящего большого художника.
- Однако вы работаете не только в серьёзных картинах, но и в лёгких комедиях?
- А почему нет? Одно другому не мешает. Сейчас, например, мы заканчиваем озвучивание нового фильма «Золотая рыбка в городе Н». И я с удовольствием работал и с Димой Харатьяном, и с Катей Гусевой, которая оказалась прекрасной певицей.
Вообще же, если говорить о кино, то для меня оно - беговая дорожка, на которую выхожу каждый раз, чтобы размять свои задремавшие мышцы тела, встряхнуть притихшие фибры души, пытаться постичь время, расширить амплитуду дыхания, наклониться к земле, чтобы потом выпрямиться и вытянуть свои руки, подобно космическим антеннам, вверх, объять необъятное.
Кино - это микроскоп в моё прошлое, откуда проступают балканские ритмы и славянская нега, романская упругость и российская распевность.
Кино - это телескоп в будущее, сфокусированное из магнитных бурь всех галактик бесконечного мира.
Кино - это моя непрожитая виртуальная жизнь…
- Евгений Дмитриевич, да вы поэт! Вам бы книги писать!
- А я их и пишу. Вышло уже пять, сейчас работаю над очередной, которая будет называться «Амурные дела Амура». Амур - это мой кот, которого знают, наверное, все кошки в Крылатском. Такой вот он любвеобильный.
- А вы сами донжуан?
- Ну, наверное, нет, если почти полвека живу с одной женщиной. Мы познакомились ещё в студенческие годы, и Наташа, оставив Москву, переехала ко мне в Кишинёв, выучила молдавский язык, полюбила незнакомую ей культуру и нашу родившуюся дочку назвала Виорикой, что значит «фиалочка». А сейчас у нас подрастает прекрасный внук Доминик. Так что до моего Амура мне далеко во всех отношениях.
- А что вам помогает сохранять такую хорошую физическую форму? Вы так легко взлетели на сцену, и за два с лишним часа почти не присели в поставленное для вас почётное кресло?
- А Бог его знает, что помогает. Гены, может быть. Ну и, наверное, то, что каждое утро в любую погоду я бегаю, делаю гимнастику, принимаю холодный душ. Очень, знаете ли, полезно, перед тем как сесть к роялю. А ещё я почти не ем мяса и вообще стараюсь не наедаться досыта. Так же как никому не завидовать, не желать зла, радоваться солнцу… Мне кажется, я, как подсолнух, всегда поворачиваю свой вожделенный взор туда, откуда должно появиться солнце, которое принесёт новый день, новые надежды, новое тепло. И новую музыку, надеюсь.
- Ну, а мы будем надеяться и на вашу новую музыку, и на новую встречу с вами. Приедете к нам ещё?
- Если будет приглашение - с огромным удовольствием. Мне очень понравился и ваш белый город, и люди. Но мне бы хотелось приехать не просто так, а с большой концертной программой. И чтобы в ней обязательно приняла участие юная Анжела Звягинцева, с которой я познакомился в Прохоровке. У девочки - голос редкой красоты!