…Норильск, Воркута, Магадан, Караганда, Тайшет - широко по всей стране раскинул сеть своих лагерей «Архипелаг ГУЛАГ». Сотни тысяч ни в чём не повинных людей захоронены в мёрзлой тундре, заснеженной тайге, казахских степях и песках Средней Азии. И сегодня почти в каждом городе действуют организации, объединяющие жертв того страшного времени, которое мы привычно называем периодом культа личности.

Семнадцать лет (со времени её создания) Белгородскую городскую организацию пенсионеров, инвалидов, жертв политических репрессий возглавляет Зинаида Алексеевна Лобанова. Завтра у неё юбилей. Но, несмотря на возраст, она сохраняет завидную работоспособность, энергию и целеустремлённость. А цель у неё одна - чтобы происходившее с нами, со страной, больше никогда не повторилось.

Добро пожаловать в тюрьму

Жизнь не баловала её с первых дней: мама умерла при родах и завещала, чтобы малышку отдали сестре с мужем, жившим тогда в Ялте («только никаких «мачех» и «отчимов», это были мои любимые, родные папа и мама - других я не знала»). Отец Алексей Алексеевич Феодори из греческого рода балаклавских рыбаков - о них с симпатией писал Александр Куприн. А мама - русская, Анастасия Петровна. Их в Ялте все знали и любили за доброту, отзывчивость, готовность помочь, откликнуться на чужую беду.

Когда началась война, бои за Крым шли страшные, наши из последних сил обороняли Севастополь - базу Военно-морского флота на Чёрном море. От артиллерийской канонады в Ялте вылетали стёкла в окнах. И в их дом попал осколочный снаряд. Пятилетнюю девчушку тяжело контузило, она надолго лишилась речи.

Минули годы оккупации. Война уже катилась к концу. И в Ялте представителями трёх держав-союзниц было намечено провести конференцию, на которой предстояло рассмотреть судьбу послевоенной Европы. В Крыму советские органы безопасности начали «зачистку» нежелательных элементов. Под это определение попали татары, греки, армяне, немцы, финны, караимы - всего 14 национальностей, десятки тысяч людей.

Удивительную цепкость имеет детская память, семилетняя девочка чётко помнит события 2 июня 1944 года. В четыре утра раздался стук в дверь, и в дом, скрипя сапогами и портупеями, вошли двое вооружённых военных. Семье на сборы дали пятнадцать минут. И вот уже битком набитый «товарняк», стуча на стыках рельс, мчит всех этих «врагов народа», «подозрительный элемент» в столицу, на скорый суд. Добро пожаловать в тюрьму. Так начался их долгий, тяжкий крестный путь в «Архипелаг ГУЛАГ».

Побег, ещё побег

Их с мамой запихнули в общую камеру. А вскоре эшелон с депортированными был отправлен из Москвы в Башкирию. Уфа, затем посёлок Туймазы, что в переводе с башкирского означает «красный ключ», где и оказалась семья в числе других ссыльных.

Алексей Феодори - большой, сильный человек с глазами ребёнка, по словам дочери, за всю жизнь никому не сделал зла. Когда высылали греков из Крыма, представители власти успокаивали его: уж тебя-то, Алексей, никто не тронет. И вот он с семьёй оказался далеко от любимого моря, своей земли. И, наверное, впервые в жизни был возмущён несправедливостью (за что?!) и решил кому-то всё объяснить, доказать свою правоту. Он бежит из ссылки - домой, в свой Крым.

Как это ни странно, ссыльный поселенец без документов добирается до родных мест, и многочисленная родня и друзья на время его укрывают от органов госбезопасности. А в далёкий посёлок Туймазы начинают приходить письма: «Настенька, бери Зину и приезжай».

Поддавшись уговорам, две беглянки - мать и дочь - пускаются вслед за Алексеем, тоже, разумеется, без всяких документов. В Ульяновске их задерживают и помещают в местную пересылочную тюрьму, где формируется этап всё в ту же Башкирию. Только на сей раз место их ссылки - Кармосанлаг. Условия лагерные: бараки, нары, только поселение не обнесено «колючкой». Куда бежать - кругом бескрайняя степь.

Небольшое отступление. Зинаида Алексеевна, как и её родители, человек верующий, православный. И, возможно, в силу религиозного отношения к жизни она неизменно отзывается об окружающих её людях со всепрощающей добротой и любовью. Так Зинаида Алексеевна утверждает, что и среди охраны, сотрудников органов безопасности было много хороших людей. Их жалели (особенно её, ребёнка), помогали, чем могли, поддерживали, давали нужные советы.

- Знаете, я даже к личности Сталина отношусь с уважением, хотя много было ошибок, и наша семья тоже настрадалась от них, - говорит Зинаида Алексеевна. - И когда был поднят вопрос о памятнике ему на Прохоровском поле - была всецело за то, чтобы это решали участники Великой Отечественной войны. Ибо роль его, как Верховного Главнокомандующего, трудно переоценить.

- Мне кажется, - продолжает она, - наверху о многом не знали, что творят власти на местах. Мама послала из лагеря письмо Светлане Аллилуевой - дочери Сталина: мол, мы с дочерью, обе русские, депортированы, высланы в дальние края. Потом после реабилитации это письмо я обнаружила подколотым к своему делу - органы его перехватили и, конечно, никуда не отправили…

Как бы там ни было, именно кто-то из охраны посоветовал ей с дочерью вновь бежать и даже подсказал способ, как вернее добраться домой - по Волге. И они вновь отправились в бега и в конце концов после долгих мытарств добрались до Симферополя.

И всё бы ничего, только с отцом было плохо, после всех побегов (а было ещё одно задержание и высылка) у него парализовало ноги, и некогда могучий человек передвигался на деревянной тележке. Семья жила в Ялте, можно сказать, на нелегальном положении.

Их спас друг отца - дядя Фёдор, который перевёз всех троих к себе в посёлок Махинджаури под Батуми (Аджария). Там они скрывались в его доме. Но скоро кто-то донёс властям о подозрительных гостях в посёлке. И семья перебралась в Очемчиры, что в Абхазии, где местные греки укрывали их от любопытных взоров.

Алексей, окончательно расхворавшийся, плёл сети для местных рыбаков. Но очень хотелось вернуться домой, в Крым. Никакие уговоры близких и друзей не действовали, и в 1947 году жена отвезла его в Сухуми на теплоходе.

В последний раз его видели под Гурзуфом. Алексея вместе с его тележкой снесли по ступенькам автобуса, и он покатил в сторону города. С тех пор, сколько ни искали его - как в воду канул, может быть, от отчаяния покончил с собой, а может быть, органы всерьёз занялись беглецом…

Конец кошмара

У Чаплина есть фильм, где его маленький герой попадает в шестерни гигантской машины и никак не может из неё выбраться. Такова была их жизнь, напоминающая вновь и вновь повторяющийся кошмарный сон.

Анастасии Петровне удалось с помощью добрых людей поменять паспорт с фамилией Феодори на Фёдорову. Она работала домработницей в семье мингрелов, дочь жила при ней. В начале 1948 года их опять арестовали, но хозяевам удалось Зину «взять на поруки», и она осталась в этой семье. А мама получила три года тюрьмы за побег.

В 1949-м вышел Указ Калинина, по которому матерей с детьми до 12 лет освобождали из заключения. Анастасию Петровну выпустили только через год. Они жили в городе Гали всё в той же Абхазии. Мама работала уборщицей в школе, дочь ей помогала и пыталась учиться…

- Дело в том, что я из-за всех этих событий пропустила три учебных года: должна была учиться в пятом классе, а меня переводят во второй. Я в слёзы, пошла вместе со сверстниками в «свой» пятый и сижу тихонечко за партой, может, не заметят. Директор сжалился, мол, пусть пробует, может быть, догонит остальных. Как всегда, мне пришли на помощь добрые люди. К нам после МГУ распределилась молодая учительница физики. Она приводила меня к себе домой, кормила и занималась по всей программе (мама-то моя была не очень грамотная, да и некогда ей). Благодаря моей учительнице пятый класс я окончила на отлично. Меня выбрали председателем дружины, - рассказывает Зинаида Лобанова.

Но кошмарный сон всё продолжался. Однажды её прямо с урока вызвали в кабинет к директору, а там двое военных учинили девочке допрос. Всплыли и побеги отца, и поддельный паспорт мамы. Из директорского кабинета Зина прямиком попала в КПЗ, где её уже ожидала мама. Шёл октябрь 1952 года.

Их отправили в тбилисскую тюрьму № 1, а оттуда этапом всё в тот же башкирский посёлок Туймазы. Но часы истории уже пробили конец эпохи репрессий и террора: 5 марта 1953-го умер Сталин. Поразительно, население ссыльно-поселенческой зоны плакало от горя, как вспоминает Зинаида Алексеевна («словно что-то в сердце оборвалось»).

Вскоре их вызвали в местное отделение милиции, выдали документы: свободны, можете отправляться на все четыре стороны. Бывшие «враги народа» хотя и не сразу возвратились в Крым, где у Анастасии Петровны была родня. Там Зина закончила школу, очень хотела учиться дальше, но пока о высшем образовании не могло быть и речи, мать всё чаще болела и нужно было зарабатывать на кусок хлеба. Она закончила Ялтинское ТУ-6, где учили на поваров и кондитеров, стала работать по специальности.

Вышла замуж за студента Днепропетровского горного института Володю Лобанова, чью фамилию и носит. С Владимиром Васильевичем они живут в мире и согласии уже более полувека.

В 1962 году он получил направление в Белгород, и молодая семья вместе с мамой переехала в наш край. Здесь у Лобановых родился сын Василий, здесь умерла мама Анастасия Петровна, она похоронена на старом городском кладбище в центре Белгорода.

Справка о реабилитации

Сбылась её мечта о высшем образовании - заочно она закончила в Москве институт народного хозяйства имени Плеханова, получив специальность «инженер-технолог общественного питания». Работала в этой отрасли, позже - ведущим инженером-проектировщиком в НИИ.

- Всё складывалось, можно сказать, замечательно, кроме одного: я ведь так и не была реабилитирована. Когда на Белгородчине в 1994 году была создана областная организация жертв политических репрессий, пошла туда, побеседовала с тогдашним председателем, к сожалению, её уже нет в живых. И выработала план действий, - продолжает рассказ моя героиня.

Оказывается, не так просто добиться справки о реабилитации, даже если ты и незаконно репрессирована. Сколько пришлось порогов обить, заявлений, просьб составить. Побывала в Уфе, оттуда направили в Москву, дошла до Верховного Совета, добилась приёма у замминистра по национальным вопросам.

Надо сказать, эта интеллигентная, деликатная, вежливая, с тихим голосом женщина умеет добиваться своего, когда речь идёт о принципах - железную закалку получила в жизни. Наверное, поэтому в 1995 году её избрали председателем городской организации жертв политических репрессий. А справку о реабилитации она в конце концов всё же получила - прислали из Уфы в 1994 году.

Городская организация жертв политических репрессий была создана по инициативе тогдашнего мэра города Георгия Голикова. Поначалу в её составе числилось 760, а сейчас 360 человек. Новых репрессий, к счастью, не было и не предвидится, а старики уходят. Сегодня среди пожилых людей много больных, нуждающихся в уходе, заботе и внимании. И работа в организации для пенсионерки, прямо скажем, не подарок. Но ведь кто-то должен это делать.

- Не знаю про Москву или Санкт-Петербург, но что касается других регионов страны, ни в одном ветеранам, жертвам политического террора не оказывается такой помощи, как у нас на Белгородчине, особенно после принятия Федерального закона № 122 о монетизации льгот. Мы всегда чувствуем поддержку и заботу губернатора области Евгения Степановича Савченко. Дружили со всеми мэрами города: Георгием Голиковым, Василием Потрясаевым. А Сергей Боженов, ещё будучи заместителем главы администрации Белгорода, курировал все общественные организации и нашу в том числе. Он и сегодня никогда не отказывает нам в помощи.

От городской администрации организация получала гранты, сейчас - субсидии. Всех пожилых людей закрепили за городским госпиталем ветеранов. Город выделял им стройматериалы для ремонта и сооружения дачных домиков - все желающие уже получили такую помощь.
Общественная организация тесно сотрудничает с Белгородской и Старооскольской епархией, всегда находя там совет, поддержку и понимание.

Члены организации участвуют во всех общественных городских мероприятиях. Сотрудничают с гимназией № 3, где директором Галина Заморозова. Ребята пишут исторические рефераты «Репрессии на Белгородчине».

- Мы ведём в гимназии уроки патриотизма. Вместе с ребятами ездим по святым местам Белогорья. Конечно, рассказываем им о прошлом их страны. Всё ради того, чтобы самое страшное больше никогда не повторилось, чтобы неповинных людей не уводили в ночь из родного дома, - говорит Зинаида Алексеевна.