…Сашка Поляков рос озорным и беспокойным парнишкой. На их улице, в районе Савино, наверное, не осталось ни одного пацана, с которым он не померялся бы силой. В каких-то поединках победителем выходил он, а в каких-то… Так что частенько приходил домой с расквашенным носом. Мама уже устала ругать его за озорство. Вся надежда оставалась только на школу. «Вот пойдёшь в школу, так тебе будет не до глупостей. Будешь к делу привыкать, к урокам готовиться, друзей своих, шалопаев, позабудешь», - частенько говорила ему мама.

Без права переписки

Но, увы, и школа, в которую он пошёл в 1934 году, не повлияла на озорного парнишку. Правда, учился он неплохо: быстро и накрепко улавливал новый материал, хорошо отвечал на уроках, но с поведением у него было не всё в порядке. От учителей ему доставалось часто, за шалости его даже ставили в угол на колени, и он стоял там до окончания урока. Так что методы воспитания в школах в те годы были суровые, но и ребята выходили из школ неплохие.

Да и отец его, Сергей Антонович, не раз серьёзно разговаривал с сыном, пытался разъяснить ему никчёмность такого поведения, только вот времени у него было для таких разговоров очень мало, и зачастую в воспитании подростка участвовал ремень.

Отец Сашки работал токарем в железнодорожном депо, был коммунистом, ударником социалистического труда. Сослуживцы относились к нему с большим уважением, в праздники частенько заходили в гости поговорить, выпить, попеть песни. Тогда так было принято. Всё было открыто и понятно в жизни простых людей.

Но в 1937 году в их дом пришла беда. По доносу соседа, который очень завидовал дружной и работящей семье, отца арестовали. Сосед тогда наплёл про Сергея Антоновича, что он якобы «жил не по средствам и вёл с окружающими антисоветские разговоры». Отца осудили по 58-й статье на десять лет «без права переписки». Каково это было тогда для мамы - ведь помимо Сашки в семье ещё трое детей. Жизнь в то время была очень тяжёлая, а у мамы не было ни образования, ни специальности. Вот и перебивались они как могли.

Александр Сергеевич и сегодня хорошо помнит, как приехал за отцом «чёрный воронок», как вывели его из дома, посадили в машину и повезли на железнодорожную станцию. Там отца пересадили в вагон.

Сашка следом за «воронком» примчался на станцию и попытался прорваться к отцу, но охранник зло схватил его за шиворот и отшвырнул от платформы. «Сынок, уходи!» - кричал отец. Это были его последние слова, которые услышал Сашка.

Многое после этого изменилось в жизни Александра. В школе ему теперь не давали прохода. «Сын изменника!» - кричали вдогонку вчерашние друзья. Да и учителя относились к нему по-другому. Некоторые даже предлагали исключить Сашку из школы. Но вступилась за него его любимая учительница математики Ирина Сергеевна, и Сашка закончил седьмой класс и перешёл в восьмой. А летом началась война…

Встреча на станции

24 октября 1941 года немцы захватили Белгород. Александр Сергеевич помнит эти страшные дни. Первым делом фашисты стали с помощью предателей составлять списки евреев. Многие из них были расстреляны или повешены.

Помнит он и виселицы, которые были установлены на месте нынешнего кинотеатра «Победа». Там на виселицах ежедневно погибало по 2-3 человека. При этом немцы каждый раз сгоняли к месту казни большое число жителей. На глазах Александра повесили Якова Горелова, известного в довоенном Белгороде человека.

В эти дни Сашка близко сошёлся со своими одноклассниками Васей Переславцевым, Толиком Панкевичем и Толиком Съединым. Ребята голодали и решили вместе добывать пропитание. Основное питание, мёрзлую картошку, они собирали на бывшем колхозном поле, ведь урожай так и остался неубранным, не до него было. Но однажды они обнаружили в складе на железнодорожной станции, в котором немцы хранили продовольствие для размещённых в Белгороде войск, открытое окно. Через это окно они несколько раз ночью забирались в склад и выносили оттуда соль, колбасу, хлеб. Но это продолжалось недолго. Вскоре окно закрыли, а возле склада поставили часового.

Ребята околачивались на железнодорожной станции. Там жизнь кипела: прибывали немецкие войска, сгружалась военная техника, отправлялись в госпитали раненые, для работ на железной дороге пригоняли пленных солдат и местных жителей. Зимой 1942 года ребята там познакомились с Серёжкой Котовым. Тогда Сергей сам подошёл к ним. Во рту у него дымилась папироса, шапка-ушанка сдвинута на затылок, на вид ему было 16-17 лет. «Ну что, пацаны, всё болтаетесь без дела. Я давно вас заприметил. Воровство - это не лучший способ насолить немцам».
Мальчишки разговорились и узнали, что в районе Масловой Пристани действует партизанский отряд. «Приходите на Батрацкие Дачи, там продолжим наш разговор», - пригласил их Сергей. Ребята обговорили день и место встречи.

Партизанский разведчик

В назначенный день Сашка с Толиком Панкевичем добрались до Батрацких Дач и встретились с Сергеем. Через некоторое время к ним подошёл парень, лет на пять старше ребят. Назвался Павлом. Он попросил ребят фиксировать все поезда, прибывающие на станцию Белгорода, а главное, что ими доставляется и в каком количестве. Обговорили место и время следующей встречи.

Когда ребята возвращались домой, они чувствовали себя совершенно другими людьми: теперь и они были причастны к серьёзному делу. Уже на следующий день с утра они крутились на станции. У Сашки в кармане был огрызок карандаша и старая, наполовину исписанная тетрадка, в которую он заносил необходимые ему данные. Это продолжалось несколько недель. Два раза к ним за информацией приходил Сергей Котов.

Но вот в начале февраля 1943 года, когда наши войска в первый раз погнали немцев из Белгорода, в Савино на санях приехали партизаны. Тогда Сашка и познакомился с командиром партизанского отряда Андреем Алексеевичем Поляковым, однофамильцем. С ним был и Павел. Это он отыскал ребят и привёл к командиру. Сашка с волнением передал ему свою тетрадку, за что Павел поблагодарил его и пожал ему руку.
Нового задания ребята тогда не получили, поскольку никто и предположить не мог, что 19 марта немцы снова захватят Белгород.

Побег

…Немцы опять в Белгороде. Снова страшные дни под стопой ненавистных оккупантов. По распоряжению немецкого командующего Белгородским округом городские власти стали в спешном порядке собирать 15-17-летних мальчишек. Им говорили, что предоставят хорошую работу и они не будут больше голодать. Когда набрали несколько десятков, отправили в Харьков. В их число попали Сашка и его товарищи. Там их поселили в двухэтажных домах, которые вскоре огородили колючей проволокой. Началась жёсткая и настойчивая агитация за то, чтобы они добровольно записывались в так называемую Русскую освободительную армию (РОА). При этом их предупредили, что за отказ будет расстрел.

Чем бы всё это закончилось - неизвестно, но в один из дней к Сашке подошёл Николай Степанович Радченко, работавший у немцев переводчиком, и на ухо сказал: «Бежать вам надо, хлопцы, иначе пропадёте». Затем он напоил Сашку и его друзей очень крепким чаем, после чего пригласил немецкого врача. Последний зафиксировал у них сильное сердцебиение, высокое артериальное давление и, боясь заразы, выгнал их за пределы сборного пункта.

По указанию врача Николай Степанович повёл ребят на биржу. Ночью ребята бежали. Им повезло. В эту ночь из Харькова в Белгород отправлялся порожний состав. Утром они уже были в Белгороде. Когда Сашка с друзьями пришёл домой, мама, всплеснув руками, тревожно зашептала: «Саша, бегите! За вами уже приходили!»

Прибавил год

Ребятам к этому моменту было уже известно, что где-то между Корочей и Старым Осколом собирают отряд добровольцев из местных жителей, которые должны принять участие в освобождении Белгорода и других городов Курской области. Но Сашка боялся, что по возрасту его не примут в число добровольцев. И он на левой руке выколол год рождения «1925», прибавив к своему возрасту один год. Расчёт был на то, что при зачислении в отряд он скажет: мол, документы утеряны, а как доказательство года рождения предъявит наколку на руке.

До Корочи добрались с большими приключениями. Когда в санях переправлялись через Северский Донец, их обстрелял немецкий самолёт, но от него они ушли целыми и невредимыми. А вот когда выбрались на другой берег, их остановили наши воины и конфисковали лошадь с санями для нужд Красной армии. Но на них ребята не обиделись.

Когда они разыскали добровольческий отряд и явились к командиру, чтобы их внесли в списки личного состава, сержант, составлявший эти списки, взглянув на Сашку, сказал: «Ты, шкет, иди домой. Мал ещё». Сашка действительно в свои семнадцать лет был невысоким и хрупким парнишкой.
Но он не отступил, и когда отряд пешком отправился к Старому Осколу, «затесался» в строй добровольцев.

В лесочке под Старым Осколом в это время формировался отряд автоматчиков. В него отобрали тринадцать ребят с образованием 7-10 классов. Сашке тоже удалось попасть в их число.

Вновь сформированный отряд пешком отправили в Красную Поляну Шебекинского района. Там автоматчики получили обмундирование, оружие, вступили в комсомол. Здесь же они знакомились с боевой техникой, отрабатывали приёмы борьбы, владения холодным оружием, проходили учебные стрельбы. Командиры внимательно присматривались к каждому новобранцу, и только после этого им объявили, что они теперь разведчики и дальнейшую службу будут проходить в 12-й миномётной бригаде Резерва Главного Командования (РГК).

Боевое крещение

5 июля 1943 года, когда началась Курская битва, эта бригада выступила в район Прохоровки. Разведчики, конечно, шли впереди.

7 июля 201-й полк бригады, который был во главе колонны, подошёл к железнодорожной станции в районе Прохоровки, где в это время уже кипел ожесточённый бой, всё горело. Разведчики сразу же вступили в сражение. Там они получили первое боевое крещение.

Ну, а основные события происходили 12 июля в районе Прохоровки, где сошлись в жестоком бою бронетанковые части советских и немецко-фашистских войск. 201-й миномётный полк занимал позицию в районе села Прелестное. Вот здесь пришлось потрудиться разведчикам. Со своих наблюдательных пунктов они корректировали огонь миномётного полка.
- Через несколько часов битвы место сражения было заполнено изуродованной немецкой и советской техникой, трупами солдат и офицеров, всё горело и дымилось, а над полем навис мрак. Гул сражения был настолько ужасным, что отдельные бойцы уже ничего не слышали, - вспоминал Александр Сергеевич.

В том сражении бригада потеряла 326 человек убитыми и ранеными. Пятерым из них позже было присвоено звание Героя Советского Союза, а двести - награждены орденами.

А 5 августа полк уже принимал участие в сражении под Томаровкой. Вот тогда к нему и прибежал с радостным известием радист Артём Архипов: «Сашка, пляши, твой город освобождён!», и Сашка пустился в пляс, стал кричать «Ура!». А ребята подхватили его на руки и стали качать.

Медаль «За отвагу»

Потом бригада с боями освобождала Украину, брала Киев. Во время форсирования Днепра немцы вели интенсивный обстрел водной поверхности. Рядом с плотом, на котором находился Сашка, снарядом вдребезги был разнесён другой плот. Миномёт сразу ушёл на дно, а изуродованные трупы бойцов продолжали раскачиваться на днепровских волнах. И снова - мощный взрыв. Соседний плот перевернулся. На поверхности остались только два человека. В одном из них Сашка узнал Степана Коврижного, миномётчика 201-го полка. «Стёпка, держись!» - кричал Сашка, и с Юркой Ивановым, который был на плоту вместе с ним, всё пытался подсунуть Степану доску, которую использовали вместо весла. Но Стёпка уже не мог удержаться за доску, руки его ослабели и соскальзывали. Сашке даже казалось, что в темноте, которая лишь изредка пронзалась лучами прожекторов, он видит наполненные ужасом глаза Степана. Сашкино горло раздирали рыдания от безысходности. Ещё несколько мгновений, и Степан исчез под водой.
Было очень страшно, хотелось быстрей выбраться на противоположный берег, и не пугало то, что там находился враг. Бойцы гребли к берегу вёслами, досками, лопатами, руками. Только б побыстрей встать на землю.
Киев взяли. Бригаде за освобождение столицы Украины было присвоено звание «Киевская». Александру Сергеевичу вручили медаль «За отвагу».

Вернулся в Белгород

Потом бригада с боями дошла до Варшавы. При форсировании Вислы Александр был тяжело ранен в голову. Ему сделали операцию, но руки и ноги у него не работали. Его отправили во Львов - в госпиталь, но и там не оказалось специалистов. А в это время до Харькова шёл эшелон с ранеными бойцами. Его отправили в Харьков. Там, в госпитале, он пролечился до апреля 1945 года и после этого поехал домой, в Белгород.
Вышел в Белгороде на станции: кругом разруха. Благо дом недалеко, он и поковылял к нему на костылях. С одной стороны - радость: наконец-то дома, сейчас увидит маму, сестрёнку, возможно, кого-то из братьев, если уже вернулись с фронта. А с другой стороны - горе и тоска. Не узнаёт он тех мест, откуда уходил воевать с фашистами. Всё завалено битым кирпичом, стеклом, обгоревшими брёвнами и утварью. Кругом люди: гребут, таскают, поднимают, пилят, прибивают. Вот и его домик, но и он разрушен. Во дворе мама и сестрёнка. Они тоже что-то делают. Увидели его. Побежали навстречу, а он стоит на костылях, смотрит на них, слёзы льются, а сказать ничего не может: речь после ранения все ещё не восстановилась.

Сегодня Александр Сергеевич Поляков, ветеран Великой Отечественной войны, инвалид войны второй группы, награждённый орденами Красной Звезды и Отечественной войны 1-й степени, многими медалями, руководит секцией ветеранов войны и военной службы совета ветеранов Восточного округа г. Белгорода. Он часто встречается с молодёжью в учебных заведениях города, на предприятиях, рассказывает им о суровых годах, которые выпали на долю нашей страны, наших людей. И на его долю.