Владыка Иоанн приехал в редакцию «Белгородских известий» 12 августа около полудня. Было плюс 37. Мы в лёгкой одежде изнывали от жары. А для владыки в его глухом чёрном одеянии жары будто и не было. Он легко взошёл на третий этаж Дома печати и сел на гостевой диван (есть у нас такой в кабинете главного редактора), пригладил волосы, улыбнулся и сказал: «Ну, спрашивайте…».
Заданной темы для разговора не было. Об этом, приглашая на беседу, договорился с владыкой Иоанном главный редактор. Любой сотрудник «Белгородских известий» мог войти в кабинет главреда и задать владыке свой вопрос.
Первым делом спросили о том, что всех мучило. О жаре.

- Скажите, владыка, как Вы в своём церковном одеянии чувствуете себя в такую жару?
- Как обычный человек. Другое дело, что мы, совершая службы, молитвенно возносим свои устремления к Богу и в какие-то моменты не ощущаем земных неудобств. В этом месяце я три храма освятил. Пришлось на самую жару, но в храме как-то всегда легко, и люди не ощущают гнетущего зноя, потому что храм - это небо на земле, и там включаются другие измерения. Хотя потом, по завершении службы, оказывается, что ты весь, простите, мокрый из-за жары...

- Но обыкновенный человек от жары становится раздражительным, зачастую с неприязнью относится к другим людям. А ведь священнослужитель и до, и после службы остаётся доброжелательным человеком. Будущих батюшек этому специально учат в семинариях и академиях или здесь что-то другое?
- В Евангелии есть очень интересное замечание по этому поводу.

Христос исцелил тёщу апостола Петра, а потом к нему начали приносить немощных со всего города. И Христос помог страждущим, но после этого сразу же удалился в уединённое место для того, чтобы помолиться. Это о чём говорит? О том, что Господь, как истинный Бог и как истинный Человек, имел земные напряжения, после которых Ему было необходимо пополнить Свои силы.
А что касается возможности священника всегда сохранять ровные отношения, это, с одной стороны, дар благодати Божией, которая дана священнику, а с другой - опыт, который приходит с годами. Образ Христа даёт священнику и модель поведения, и благодатные силы, которые врачуют немощи, так характерные для всех нас. В нашем мире очень часто бывают напряжённые ситуации, и Церковь не стоит на месте - она вышла за церковную ограду. Ко всем моментам, связанным с богослужебной деятельностью священника, ещё добавляется и его активная жизненная позиция. Погружение в социальные проблемы тоже требует очень много сил, потому что священник должен иметь христианское измерение этих проблем. По слову апостола Павла: когда уже не я живу, а живёт во мне Христос. Чтобы иметь это христианское измерение, необходимо иметь добрый нрав. В захудалую душу Премудрость Божия не входит.

- Владыка, Вы так легко поднялись по лестнице на наш третий этаж. Как Вы поддерживаете свою физическую форму: фитнес, утренняя зарядка, плавание?
- Видите ли, у меня своя специфика. Уже в течение семи лет я живу с кардиостимулятором, перенёс несколько операций. Делаю специальные упражнения, которые допустимы в моём положении. Ходьба большую роль играет. Надо хотя бы три километра в день проходить. Но не всегда удаётся.

- Раньше люди ходили крестным ходом молить Бога о погоде. А Вы 8 августа совершили такой крестный ход на самолёте. Когда человек идёт пешком, на жаре мучается, молитва страстная. А на самолёте - с комфортом пролетели…
- А вы на АН-2 летали? С чистого поля в Томаровке и с открытой дверью, потому что в АН-2 нет кондиционера и там невыносимо жарко. Это насчёт комфорта. А насчёт пешего крестного хода… Во первых, я не могу взять на себя такую ответственность - в самую жару крестный ход с людьми. Конечно, люди откликнутся, пойдут и пожилые, но это может нанести вред их здоровью. А во-вторых, неважно, как совершается крестный ход. Важна молитвенная настроенность. Важно, что взяли святыни: Смоленскую икону Божией Матери, икону пророка Божия Илии и ковчег с частицей мощей святителя Иоасафа. И ответ был. Крестный ход мы совершили в воскресенье, а в понедельник прошёл дождь. Немножко посвежело.

- Дождь, конечно, был, но почему такой маленький?
- Знаете, один из батюшек рассказал мне такую историю (тут владыка Иоанн улыбнулся). В одном из хозяйств нашей области хороший руководитель построил на свои средства храм. Приходит к батюшке и говорит: «Батюшка, дождя надо. Отслужи молебен». Батюшка призвал прихожан, пришло не так много людей, они вышли в поле, отслужили, и вскоре пошёл дождь. На следующий день руководитель говорит: «Батюшка, ну что такое - всего семь миллиметров дождя было. Надо бы миллиметров 10, не меньше…». А батюшка отвечает: «На сколько помолились, на столько и дождь пошёл».
Господь после воздушного крестного хода дал нам своё знамение: молитесь. У нас в храмах каждое богослужение завершается молебном о том, чтобы Господь послал на нашу иссушенную землю благодать, которая восполнила бы наши силы.

- Мне интересно общаться со священнослужителями. Как личности они разные. Но в то же время их что-то роднит. Их личные качества опираются на один фундамент. Я думаю, что это вера в Господа. Владыка, а как Вы пришли к Богу?
- У меня достаточно успешно складывалась жизнь в советское время. Окончил школу, сразу поступил в Иркутский университет и после университета - я истфак закончил - по распределению попал на кафедру общественных наук. 1 сентября 1982 года прочитал студентам первую лекцию. Мне тогда было 22 года. Поступил в аспирантуру Новосибирского университета. В этом плане всё складывалось удачно.
Но знаете, что произошло? Ещё обучаясь в университете, я много читал, скажем так, самиздатовской литературы. Года полтора назад нас посетил Никита Струве - знаменитый французский учёный-славист и философ. А я с ним знаком, правда, заочно, больше 25 лет. Он издавал «Вестник российского христианского движения», и мы его в Новосибирске читали. Там, в среде учёных Сибирского отделения Академии наук, даже была христианская община. И, будучи ещё аспирантом, я начал петь в церковном хоре. А студенты, у которых преподавал, ходили смотреть, как их преподаватель поёт. Я их в церковь не приглашал, но соответствующие органы приписали мне религиозную пропаганду.
Я ушёл из института, оставил аспирантуру, но продолжал петь в церковном хоре. Архиепископ Иркутский и Читинский Ювеналий (сейчас он схимитрополит Курский, почитаемый всеми старец), узнав, что у меня высшее образование, предложил мне должность директора свечного завода. Вот я стал директором свечного завода. Когда мои родители об этом узнали, очень сильно удивились. На них к тому же было оказано давление, вплоть до увольнения с работы. У меня, кстати, отец преподавал в университете журналистику. К тому времени владыка Ювеналий был переведён на Курскую кафедру, и добрые люди посоветовали мне уехать из Сибири.

- Вы, наверное, пели баритоном?
- Нет, я пел в теноровой партии.

- А какие песни Вам нравятся?
- И в школе, и в университете у нас был свой вокально-инструментальный ансамбль. Для меня очень важна содержательная часть песни. Например, мы до сих пор в очень хороших отношениях со Стасом Наминым.

- Должна ли церковь учитывать изменяющиеся вкусы и интересы общества, если она занялась мощным проникновением в социум? Помнится, в одной из телепередач Вы сказали, что настало время второго крещения Руси. Что имелось в виду?
- Что в обыденную жизнь должны возвратиться христианские ценности. Причём не просто провозгласить их, но и следовать этим ценностям, иначе произойдёт утрата самоидентичности. А когда люди теряют историческую память, их легко увести в сторону от пути, который предназначен тому или иному народу. Это особенно касается молодёжи. Здесь всегда должна быть инкультурация, то есть погружение в их культуру. Если ты начнёшь говорить чуждым им языком, у них сразу возникает стена. И вот здесь задача очень трудная, когда, с одной стороны, нельзя уничижить Слово Божие, а с другой стороны - нельзя это Слово нести способами, которые ставят преграду на пути к его пониманию. Если ты начнёшь говорить на языке XIX века, то просто-напросто отдалишься из-за исторического непонимания. Или же, наоборот, так упростишь всё, что это будет выглядеть вульгарно. Такой пример. Было это не в нашей епархии. Один молодой батюшка пришёл служить в храм, находящийся на территории исправительной колонии. И чтобы стать своим для прихожан, заявил: «Ну что, братва, пришло время шмон в душе наводить. Исповедоваться». А люди на него обиделись…

- … Их обида понятна. Общаясь со священнослужителями, люди смотрят на них как бы снизу вверх, им самим хочется приподняться над обыденностью. Но это же искусство - нести понятным языком Слово Божье. Где учат этому?
- Учат в семинарии. У нас есть, например, своя телестудия, мы периодически устраиваем мастер-классы, где учим наших студентов не теряться перед камерой. Потом существует такой предмет - риторика - искусство правильно говорить и строить свою речь. Учат также правильному построению проповеди.

- Стало модным носить крестики, ходить в церковь, делать вид, что ты верующий. Но эти же люди, выйдя из церкви, ведут себя не по-христиански. Вот такое раздвоение личности. Почему оно происходит?
- Мы живём во времена перемен. Старые основы размыты, а новые ещё не успели сформироваться. Я, например, с тревогой гляжу в будущее, когда речь идёт о кадрах, которые должны войти в управление нашим обществом. Сейчас страной управляют люди, прошедшие через специальные фильтры. Они сформировались, когда была, скажем, державная идеология, когда всё-таки государственный принцип был основополагающим. Но следом грядут люди, сформировавшиеся как личности в зыбкое время перемен. Законы быстро меняются, жизнь в постоянном страхе, открытый бандитизм…

- …Социологи недавно провели опрос среди молодых людей. И получили жуткий результат: абсолютное большинство опрошенных заявили, что готовы ради материальной или карьерной выгоды переступить через любые нравственные и моральные нормы…
- …У нас есть церковный дом престарелых в Красненском районе, в Горках. И туда могут приехать люди на дорогом джипе и сдать свою мать в этот дом. Таких надо заносить в чёрный список, чтобы не пускать во власть!

- Но откуда возьмутся люди с твёрдыми нравственными ориентирами?
- В нашей области создано хорошее законодательное пространство, которое позволяет нам сегодня преподавать основы православной культуры. Подчёркиваю -это светский предмет, поэтому все попытки объявить его законом Божиим несостоятельны. Дети изучают основы православной культуры. У детей возникают вопросы. Они начинают задавать их взрослым. Взрослые начинают опосредованно, через детей, познавать собственную культуру, собственную историю. И дети сегодня очень часто приводят своих родителей в храм - через Воскресные школы. Потом у родителей возникают свои вопросы, они подходят к священнику, начинается диалог. И этот процесс формирования нового мировоззрения будет нарастать.

- Вы думаете, что именно церковь даёт человеку нравственную опору?
- Христианские ценности неизменны уже две тысячи лет. Нам важно, чтобы каждое социальное событие имело своё христианское измерение. Вот Христос говорит: вы - соль земли. А в чём заключаются свойства соли? Она очищает. Она сохраняет продукты от порчи. И всему придаёт вкус. Вот и задача церкви: сохранить веру, сохранить ценности, сохранить христианский образ жизни, уберечь людей от порчи, то есть от тех разрушительных идей и заблуждений, которые есть в обществе, и придать всему вкус. Как апостол Иоанн говорит: не всякому духу верьте, а испытывайте - от Бога ли он.
Нам просто необходимо, как мне кажется, активное участие мирян в жизни Церкви. И когда они получат опыт активного участия в жизни прихода, то этот опыт у них отразится на социальной жизни. В ноябре состоится миссионерский съезд Русской Православной Церкви, и так как я являюсь председателем миссионерского отдела - это что-то вроде церковного министра, то мы главной темой избрали миссионерскую ответственность мирян, активизацию жизни прихожан нашей церкви. Как это сделать? Сейчас есть свободный доступ в храмы, но мало того, чтобы человек помолился и ушёл. Он в церкви один, а за порог вышел - он другой. Вот чтобы этого не было, нужно сформировать некую ответственность. Ответственность - от слова «ответ». Ты отвечаешь на то, что ты слышал. Ты послушал и сделал. Отсюда слово «послушание». Ты исполняешь послушание. Исполняешь то, что услышал. Надо сформировать христианскую ответственность прихожан. Тогда следующим шагом, подчёркиваю - на основе христианских ценностей, сформируется и ответственность гражданская, государственная, державная.

- Западная Европа некоторое время назад очень волновалась по поводу борьбы мусульманок за своё право всюду носить хиджаб. Такие женщины в платках появились и у нас в Белгороде. Как Вы к этому относитесь?
- У нас такого массового явления нет. В то же время у нас есть хорошая традиция, ещё со времён Российской империи, когда христианство и мусульманство уживаются очень мирно. Мусульмане были даже в охране царя, их награждали Георгиевскими крестами, но без изображения на кресте самого Георгия Победоносца, потому что у мусульман запрещено изображать людей. Всё было продуманно и уравновешенно.
И мы с вами сегодня не можем сказать, что появление женщины в хиджабе - это какой-то вызов. На Белгородчине проводится разумная политика губернатора Евгения Степановича Савченко, направленная на то, чтобы не допустить экстремизма по отношению к людям, имеющим христианские корни, и в то же время истинные христиане никогда не будут агрессивны по отношению к другой религии. Свидетельством тому - мемориал «Курская дуга», где мусульмане установили памятный камень в честь своих погибших единоверцев.

- Политики разделили один народ на три государства - Россию, Белоруссию и Украину. Но Патриарх Кирилл старается это единство сохранить. Каковы результаты его двух визитов на Украину?
- Святейший Патриарх Кирилл прилагает громадные усилия к тому, чтобы вернуть народное сознание к главной идее - основой нашего единения является наша православная вера. Занимаясь сейчас проблемами расколов на Украине, неся такое послушание, мы составили классификацию этих расколов. Они многообразны, начиная от расколов, связанных с филитизмом - это когда одна национальность выдвигает свои национальные ценности выше христианства. Отделившиеся раскольнические церкви в основном на национализме и построены. И психологические модели расколов есть, связанные с личными интересами, например, Филарета Денисенко, неудовлетворённостью человека, который хотел стать Патриархом всея Руси, да не стал. И пытался реализовать через своего кума Кравчука, тогдашнего президента Украины, идею самостоятельной украинской церкви.
Но теперь здравый подход есть и у руководства Украины, и уже вот этот филитизм, когда национальные идеи выше христианских, уходит в сторону, и люди понимают, что всё-таки единство веры - это единство церкви, это то, что заповедано Христом. Сейчас мы работаем над методами врачевания раскола. Это достаточно сложный процесс, который связан, с одной стороны, с каноническими правилами, которые в церкви две тысячи лет не меняются, а с другой стороны - с объективными факторами, которые появились буквально в конце XX - начале XXI века. Тогда многие крестились, они шли ко Христу, не зная, что это раскольничий киевский патриархат, они видят - православные церкви, православные кресты, православные богослужения. И как теперь быть с этим заблуждением? Признавать - не признавать крещение? Это достаточно серьёзный вопрос. С одной стороны, мы не можем сказать: признаём ваши таинства, если вы к нам переходите. Это значит размыть границы церкви, это значит попустить другим раскольникам, которые могут сказать: а, всё равно, вы ведь признали же эти таинства… Но, с другой стороны, тысячи людей попали в эту ловушку, им сейчас не объяснишь, что нужно перекрещиваться и т.д.
Есть в церкви подход акривия - это строгий подход, следование в точности всем канонам. И есть подход икономия - снисхождения к немощности человеческой и упование на благодать Божию с тем, что человек не статичен, он развивается, и он, как бы войдя в каноническое лоно церкви, восполнит благодатными дарами через таинства то, что раньше ему не дано было. Всё это мы сейчас осмысливаем, проблема требует каких-то, я бы сказал, нестандартных подходов с учётом сложности ситуации на Украине. Народ там истерзан политическими неурядицами, и надо исходить из любви. Ведь блудного сына принимает отец. Эта притча неслучайна. Многие заблудились…

- Как Вы относитесь к буддизму? Существует мнение, что буддизм не имеет прямого отношения к религии и не противоречит ни одному из проявлений религиозного мышления. Согласны ли Вы с таким утверждением?
- Буддизм - это религия, которая утверждает, что Бог имманентен этому миру - внутренне ему присущ, как бы разлит в природе, в своём творении - везде… И не надо заблуждаться, что это некая социальная доктрина. Например, как конфуцианство - философия устроения жизни и даже государственного строительства, но это другое. А буддизм это всё-таки религия.

- Близкая к язычеству?
- В общем, да. Но в буддизме меньше агрессии, потому что язычество требовало жертвы. Причём кровной жертвы.

- Владыка, в «Отче наш» есть такие слова: «Хлеб наш насущный даждь нам днесь и остави нам долги наша, якоже и мы оставляем должником нашим…». Получается, что Господь разрешает не возвращать никому долги?
- Дело в том, что «дОлги» - это грехи. И здесь это понятие взято из евангельской притчи о должниках. Когда господин призвал своего должника и говорит: ты мне должен вот такую громадную сумму - тот начал его умолять: прости меня, потерпи. И тот простил ему долг. И он выходит из дворца, идёт, и ему встречается человек, который должен ему совсем мизерную сумму. И должник говорит ему: ну ты мне прости, не могу сейчас отдать, но я обязательно это сделаю. И этот человек, которому только что простили колоссальную сумму, говорит: нет. И засадил своего должника в яму долговую. Но когда царь узнал об этом, то призвали должника, который крупную сумму должен, и подвергли его мучениям.
В «Отче наш» речь о том, что Бог прощает нам очень много грехов. Это те дОлги, которые, так сказать, мы задолжали Богу своим поведением, когда выбор наш был не в сторону нравственности, добра, а в сторону греха. И если Бог прощает нам, но мы не прощаем другим, то и нам не прощаются грехи. Вот о чём говорится в этой молитве. Насколько мы прощаем, настолько и Бог нас простит.

- А есть ли у нас такие храмы, где по ходу службы объясняют смысл молитв и обрядов?
- У нас идут такие службы, мы их называем миссионерскими, в Преображенском соборе и в храме князя Владимира в посёлке Разумное. Но мы периодически во всех храмах совершаем такие службы. Сейчас мы решили даже напечатать приходские книжечки для того, чтобы человек, придя на Литургию, мог бы молиться - там будут объяснения и молитв, и богослужений, и некоторые песнопения. Но тут одна проблема: нужно, чтобы эти книжечки возвращались. Помолился человек и вернул. В католических, протестантских, да и в православных храмах за рубежом эта практика существует. Ну и мы попробуем.

- Не знаю, как там вся Россия, но наша Белгородчина действительно переживает второе крещение. Куда ни поедешь, всюду новые храмы. Настоящий ренессанс православия. А как Вы относитесь к критическим замечаниям по поводу чрезмерного - с точки зрения критикующих - проникновения церкви в повседневную жизнь?
- В Доктрине национальной безопасности есть понятие духовной безопасности. Надо защищать традиционные ценности нашей православной культуры, взаимоотношения между людьми должны строиться на этих традиционных ценностях. Но церковь почему-то постоянно подпадает под шквал критики из-за того, что пытается выполнить один из пунктов Доктрины национальной безопасности. А ведь прежде чем защищать, надо знать, что защищать.
Нам важно сегодня тот настрой, который есть в обществе нашем, я имею в виду Белгородчину, уберечь. Как себя назовёшь, так и жить будешь. Назвали Святым Белогорьем - вот и надо соответствовать. У нас на один храм уже приходится пять тысяч жителей. Это хороший показатель. Люди находят опору в церковной общине, она помогает им преодолевать многие проблемы. Человек, который имеет страх Божий, меньше уязвим для искушений мира сего. Почему? Потому что страх Божий - это премудрость Божия. Человек думает: на этом-то жизнь моя не заканчивается, а дальше как я отвечу за свои поступки? Вот в чём заключается страх Божий. И когда люди говорят, что они свободны, и понимают под свободой любые действия, которые противоречат даже здравому рассудку, на самом деле они не свободны, свобода может быть только от греха. И свобода - это познание истины. А человек, познавший истину, - свободен.