Пятого октября Уголовному розыску исполнилось девяносто пять лет. Юбилей прошёл спокойно и незаметно. Так же спокойно и незаметно для обывателя проходит и работа сотрудников уголовного розыска, одна из самых опасных и напряжённых. Во-первых, потому, что обо многом оперативникам угро рассказывать просто нельзя. А во-вторых, не любят публичности люди, раскрывающие преступления. Буднично и просто рискуют жизнями, делая свою тяжёлую работу. Потому и хочется рассказать о них, современных жегловых, защищающих граждан от преступников...

Трудно застать

Майор полиции Николай Рогов в уголовном розыске уже двенадцать лет. Мне его охарактеризовали как замечательного работника - опытного, решительного и принципиального. Стал договариваться об интервью и столкнулся со сложностью - практически постоянно Рогов занят. То выехал на убийство. То участвует в следственных действиях. То ещё где-то на выезде. Но в один из редких его выходных всё-таки договорились о встрече. Пока его никуда не вызвали (а вызовы довольно часто случаются и в выходные дни), приехал к Николаю Николаевичу домой.

У майора большая семья - трое сыновей и жена Татьяна. Живут в просторном родительском доме.

- На своё жильё, - шутит майор, - пока не заработал.

В доме уютно, но сразу видно, что семья полицейского живёт небогато. Давно бы нужен ремонт, но Рогов признаётся, что пока нет на ремонт ни денег, ни времени.

Семьи практически не вижу

У Николая трое мальчишек. Старшему Ивану - одиннадцать лет. Среднему Данилу - восемь. Младшему Кириллу - четыре годика. Иван и Данил занимаются музыкой и боевыми единоборствами. Данил ещё и на бальные танцы ходит. Кирилл ходит в садик.

- Ну, а кто воспитанием детей занимается? - спрашиваю полицейского.

- В основном жена, - говорит Николай. - Я уезжаю - они ещё спят. Приезжаю - уже спят. Ночую дома, но семьи практически не вижу.

На дембель из Чечни

Родился Николай Рогов 11 февраля 1979 года в посёлке Красногвардейское. После окончания школы поступил на зочное отделение исторического факультета БелГУ. И в 1997 году ушёл в армию. Благодаря тому, что Николай активно занимался боевыми единоборствами, был физически крепким, он попал в отдельный разведывательный батальон Кантемировской дивизии. Служил в разведывательно-десантной роте. Во время службы в армии попал на Северный Кавказ.

- Как раз в девяносто девятом, - скупо рассказывает Рогов. - Мы застали самое начало второй Чеченской кампании. Нас вдруг подняли по тревоге. За двое суток сформировали эшелон и отправили на Северный Кавказ. До Осетии ехали эшелоном, а оттуда походным маршем через Терский хребет. Бросали нас везде: Грозный, Шатой, Ведено, Ханкала. Всю Чечню прошёл. В разведке служили - и нас постоянно выдёргивали. Потом был штурм Первомайского. И уже из Чечни я уехал на дембель.

- Ну, а подробнее? - спрашиваю его.

- Зачем? - пожимает плечами майор. - Война - она и в Африке война…

Крышу из гранатомёта снесли

После службы в армии Николай устроился в ЧОП. Параллельно учился. А через год пошёл работать в милицию. Стажировка. Учёба. И потом работа оперуполномоченным уголовного розыска. Или «опером».

- Во время работы в правоохранительных органах выезжал в командировки на Северный Кавказ? - спрашиваю его.

- А как же, - кивает Рогов. - В апреле 2002 года снова поехал в Чечню. Был в Курчалое. Там ещё были ПОМы - поселковые отделы милиции. И я как раз попал в ПОМ «Новая жизнь».

- Чем командировка запомнилась?

- Наш отдел частенько обстреливали по ночам. Даже крышу снесли из гранатомёта как-то, - и вдруг улыбается. - Соседи резко расселились. Короче, весело было.

Третья командировка

В 2008 году Рогову предложили работать в УБОПе. Около года он проработал в валуйском межрайонном отделе. Потом УБОПы расформировали. Николай Николаевич вернулся в уголовный розыск. А в 2009 году - очередная командировка на Северный Кавказ.

- Уехал в Ханкалу. Но там пробыл две недели, и был откомандирован в оперативную группу в Старопромысловский район Грозного.

- Николай Николаевич, - спрашиваю его, - ну, а в чём отличие работы опера в Чечне и здесь? Или нет отличия?

- Есть, конечно, - отвечает майор. - Здесь оперативные мероприятия направлены против обычных жуликов. А там направлены против настоящих врагов - против террористов, экстремистов. И совсем всё по-другому. Серьёзнее, что ли… Здесь тоже не шутки шутим, но там... К примеру, мы совместно с чеченскими коллегами «взяли» вербовщика. Вербовал парней в бандформирования. Захожу я к вербовщику в квартиру, а он сидит с двумя гранатами, у которых чека уже выдернута, и молится. Представляете серьёзность ситуации? Четыре часа мы уговаривали. Уболтали. Вывели. Не взорвался. Молодой ещё - двадцать четыре года.

- Такой молодой? - удивляюсь я.

- Большинство боевиков очень молодые. Даже жалко их временами. У нас в «лихие девяностые» модно было к бандитским группировкам примыкать, а у них - к «лесным братьям». Молодёжи в уши ерунду всякую «дуют». Зомбируют практически. И многие даже не понимают, что назад дороги больше нет.

«Передумывать» преступника

После этой командировки Николаю предложили должность начальника уголовного розыска в ОМВД России «Алексеевский». И с 2010 года он работает там. Правда, сейчас собирается переводиться в Чернянский район. Также в уголовный розыск.

- Двенадцать лет вы служите уголовному розыску. Что это за работа?

- Работа наша - это раскрытие тяжких и особо тяжких преступлений. И требует она смекалки, решительности. Работа реально творческая и интересная. Нужно «передумывать» преступника. При этом не нарушая закон. Современный преступник очень подкован. У него современные технические средства. Мощная поддержка адвокатуры. И в оснащении преступники зачастую превосходят даже сотрудников правоохранительных органов. Но вор должен сидеть в тюрьме. И наша задача - найти его. Находим. Привлекаем к ответственности. И результат виден сразу. Чем эта работа и отличается от работы того же участкового, например. При этом я не умаляю достоинств других служб. Все выполняют свою работу. И каждый на своём месте делает своё дело.

Чувство опасности должно присутствовать

- Вы работаете с особо опасными преступниками, которые переступили грань и не остановятся ни перед чем. Не страшно?

- Чувство опасности должно присутствовать. Но если бы было страшно - работать стало бы невозможно. В своё время меня принимал на работу начальник угро области Владимир Алексеевич Толстопятов. Он нас, молодых, спрашивал: «Подумайте хорошо, действительно ли вы готовы? Вы понимаете, что будете иметь дело с настоящими бандитами? Не с пьяницами или забулдыгами, а с настоящими уголовниками, готовыми идти до конца?» И каждый для себя на этот вопрос отвечал по-своему.

- Бывали случаи нападения на вас? - спрашиваю майора.

- Конечно. Таких случаев очень много. Все и не перечислишь. Мне запомнился захват заложника в Алексеевке. Когда молодой мужчина взял в заложницы свою сожительницу. Заложницу освободили, и преступник бросился на нас. Пришлось даже табельное оружие применять. На Кавказе это в порядке вещей. А у нас дико было. Мирный город, и что на человека нашло - непонятно.

- Ну а задержания яркие?

- Яркие? Сын в селе Казацком забил мать до смерти рабочими ботинками. Пришёл с зоны. Неоднократно судимый. Поскандалил и убил. Завернул женщину в ковёр и положил под печку. Когда труп начал разлагаться - стал поливать дешёвыми духами. Когда о преступлении узнали и приехали за ним - он закрылся и вооружился тесаком и ружьём. И пока мы отвлекали, наш сотрудник залез через печную трубу и открыл дверь. А мы штурмом его взяли… А вообще столько было всяких моментов, что сразу и не вспомнишь.

Опер - это образ жизни

- Когда вы были молодым сотрудником - учили вас. Теперь несколько лет работаете начальником уголовного розыска. Чему учите вы?

- В первую очередь, ни в коем случае не нарушать закон. Один мой руководитель из областного аппарата полковник Александр Иванов очень хорошо говорит по этому поводу: надо действовать жёстко, но не жестоко.

- В идеале сотрудник уголовного розыска должен быть каким?

- Физически крепким - это однозначно. И образованным. Может, прозвучит немного пафосно, но опер - это не работа, это образ жизни. И человек должен любить своё дело. Из-под палки здесь работать невозможно.

- Выходные часто бывают?

- Какие выходные? У бандитов же нету выходных. Вы представляете картину: сели бандиты и говорят: так, сегодня выходной, преступлений совершать не будем!

- Какое самое жестокое преступление вам запомнилось?

- Не думаю, что об этом стоит людям рассказывать. Не надо, чтобы знали о таком. Никому не надо. И наша работа в том и заключается, чтобы преступники больше не совершали такого.

Даже разговора не завожу!

Меня пригласили выпить чаю. Жена Николая Татьяна рассказывала о детях, о хозяйстве. О мелочах, которые составляют семейную жизнь.

- Татьяна, - спросил я её, - а что это такое - быть женой сотрудника уголовного розыска?

Хозяйка, тщательно подбирая слова, медленно заговорила:

- Даже не знаю, что сказать. Тяжело очень, муж редко бывает дома. Не то, что редко, а то, что рано уезжает, а поздно приезжает. Мало проводим вместе времени. Мало общения, - и вдруг заплакала беззвучно. Смущённо отвернулась, вытирая бегущие по щекам слёзы. И продолжила уже совсем тихо: - Но мы его любим. Ждём. Гордимся, конечно, очень. Из командировок ждём сильно. Пережили две командировки. Было очень тяжело. Не физически. Я привыкла уже сама с детьми управляться. Тяжело за него было. Живёшь в постоянном страхе. Зато дети им гордятся. Когда у нас праздники, мы украшаем дом. Рисуем для папы плакаты. Шарики вешаем.

- Ну, а не просите о том, чтобы работу другую нашёл?

- Даже разговор не завожу. Знаю, что ему работа очень нравится. Что это его призвание. Просто хотим уже, чтобы он карьеру сделал. Чтобы до пенсии нормально дослужил. И чтобы наши слёзы и бессонные ночи были не зря.