Семён Тимофеевич Дорофеев родился ещё в дореволюционную эпоху, до Красного октября. Ему уже сто лет: целый век жизни - время подводить итоги.

Прошлое как день сегодняшний

Дорофеева мы застали у ворот его дома в Старом Осколе. Сидя на стуле, он упёрся в тросточку и задумчиво смотрел вдаль. Рядом сын Алексей собирал поспевшую вишню, а во дворе под присмотром внучки Анны резвились правнуки Илья и Никита... Это маленькая часть огромной и дружной семьи, в которой девять детей, двадцать внуков, пять правнуков. И во главе - Семён Тимофеевич. Вопроса, почему именно он стал лучшим дедушкой 2012 года в рамках традиционной областной акции «Крепка семья - крепка Россия», думаю, не возникнет ни у кого.

Встретил нас Дорофеев поначалу не очень дружелюбно: «Сегодня первый день войны, разговаривать ни с кем не собираюсь». Оно и понятно: 22 июня - одна и самых важных дат в его жизни. В «военные» дни он непременно обращается к своему прошлому, взвешивая на весах времени свои тогдашние мысли и переживания.

«Книжное» дело

Семёна Тимофеевича постигла участь миллионов советских людей - одномоментно он стал «врагом народа». Он вспоминает... Поздней ночью внезапно нарушают сон, проводят обыск - ничего не находят. Раздражаются, злятся. Вдруг видят - книга: «Десять дней, которые потрясли мир». Её автор - американский журналист Джон Рид. Сталин отозвался о ней критично, вождю не понравилось, что автор отводит заметную роль в революции ненавистному Троцкому, а не ему - отцу народов. И для свирепой своры НКВДшников - это безусловная причина.

И только много десятилетий спустя, уже будучи реабилитированным, Дорофеев узнает, что обвинение по «политической» статье 51-10
УК УССР ему предъявлено из-за книги. Но в ту ночь без объяснений его выволокли из дома, бросили лишь: «Пойдём. Там разберутся, вернёшься». Он, конечно, понимал - не возвратится: впереди одна дорога - в ГУЛАГ. И вместо 10 лет заключения, положенных по статье, там пройдут 19 лучших - постановление тройки УНКВД отменят лишь в июле 1956-го.

Узник поневоле

А тогда, в далёком 1937-м, Семён Тимофеевич оказался за «колючкой», где «каждая минута жизни отравленная» - на лесозаготовках в Карелии. Думаю, необходимости рассказывать об ужасах лагерной жизни нет. Если наш читатель не сталкивался лично с пережившими ГУЛАГ, то наверняка читал произведения-свидетельства тех, кто его прошёл, Варлама Шаламова и Александра Солженицына, к примеру. В нечеловеческих условиях обитал разномастный народ, среди которого крепкий, привыкший к тяжёлому труду Дорофеев не затерялся - его назначили бригадиром.
«Подчинённые» его уважали, ведь он делал всё, чтобы облегчить жизнь «своих работников». Скажем, завышал выработку - и команда его практически никогда не голодала, умирал член бригады - Дорофеев докладывать не спешил: положенную на душу почившего пайку хлеба делил на равные части между остальными - тем самым наверняка кого-то спас. Или вот случай: в распоряжении Семёна Тимофеевича находились репрессированые священники, которых он частенько отпускал в лес, где те проводили службу.

Однажды они оттуда не вернулись. «Побег!» - понял бригадир, но сдавать их охране не помчался. Виниться пошёл спустя много часов, рассчитывая, что священники перешли границу и их уже не поймают. Дорофеева жестоко избили, бросили в карцер - такова цена свободы отцов церкви.

Собственно, ему платили той же монетой. Как-то Семёну Тимофеевичу пришло письмо от матери - подобное разрешалось раз в полгода! Можете представить, что он чувствовал. А ему поставили условие: хочешь получить письмо - заставь работать уголовников. Эти никогда не работали, заставить их было никому не под силу. А нашему герою удалось - он просто попросил их, объяснив ситуацию.

- Чудесного здесь ничего нет, - говорит Дорофеев. - Чтобы выжить, не разрушив себя, нужно было сохранять человеческие облик и отношения - твёрдо верящий в это тем и спасался.

Война в изоляции

Нет, в Сталине Семён Тимофеевич не разочаровался и продолжал верить в него даже в лагере. Но считает, что вождь войны мог бы избежать. Великая Отечественная для Дорофеева, как и для многих представителей его поколения, дело глубоко личное, её он переживает до сих пор.

- Когда началась война, я находился в лагере, - рассказывает Семён Тимофеевич. - Помню, в полдень к нам в барак зашёл бывший генерал Дмитрий Дьяконов: «Семён Тимофеевич, война. С немцами. Но мы победим!». На тот момент мы не знали, как себя вести - пребывали в состоянии полной растерянности. И дальше не получали никакой информации: вестей с фронта не было - боялись, что заключённые, узнав о неудачах советских воинов, могут восстать.

И только когда Сталин отдал приказ переселить узников с юга на восток и те брели пешком из Петрозаводска до Медвежьегорска, до них стали доходить хоть какие-то новости.

- Днём спали, ночью отправлялись в дорогу, - вспоминает Дорофеев. - Бывало, пройдёшь 20-30 километров, а потом подойдёшь к реке, прильнёшь губами к прохладной воде и поймаешь себя на мысли: вот же оно, счастье! Но главное, на этом пути встречались люди, которые бросали нам газеты, и мы жадно их читали, вместе волнуясь и переживая за судьбу Родины и тех, кто её защищал. А вести-то нерадостные, горькие приходили.

А потом снова - полная информационная изоляция. Оттого страдали, но твёрдо верили - русские обязательно победят. Наконец, этот день настал.

- Победа! Победа! Победа! - ликовали все, - сияет Семён Дорофеевич. - Пива в этот день дали, сколько душа пожелала. Я три бутылки выпил. А ещё мне поручили лозунг придумать по такому поводу. Долго мне пришлось голову поломать - боялся, расценят мою идею не так и ещё десять лет дадут. Да, вот такой во мне неизживный страх поселился. Но всё сложилось благополучно - я написал: «Да здравствует день 9-го мая, день окончания войны!».

До и после ада

«Чёрный воронок» увёз Семёна Тимофеевича, когда тому исполнилось 25. Жизнь разделилась надвое - до и после лагеря.

Родом Дорофеев из села Вышне Ольшаное Должанского района Орловской области. На свет он появился в 1912-м в дружной и крепкой семье. Год от года она будет разрастаться: вслед за первенцем Семёном - ещё пятеро детей: сёстры Анна и Татьяна, братья Фёдор и Николай (погибнут на войне), Георгий.

Родители Дорофеева были трудолюбивыми и грамотными. Отец Тимофей Поликарпович занимался сельским хозяйством. Собственная крупорушка облегчала им жизнь. К труду приучали детей - не силой заставили, а любовь смогли внушить.

- Раньше все семьи крепкими были, - говорит Семён Тимофеевич. - А всё потому, что детям правильные ценности прививались. Какие? Любовь к ближнему, к труду - через родительские понимание и ласку. Вот смыслы, меры всех вещей.

В семье Дорофеевых много читали, выписывали газеты. Неудивительно, что маленький Сёмочка быстро научился чтению. Смышлёный мальчик, он стал первым пионером в деревне и с гордостью носил сшитый матерью красный галстук. К слову, мама Марина Климентьевна любила играть на пианино.

- И даже в самые сложные времена, уже после лагеря - голод, холод, жить негде, только строиться начинали - мама отвела мою дочь Катю учиться игре на пианино и инструмент купила, - вспоминает Семён Тимофеевич.

После октябрьской революции настали тяжёлые времена. Для Дорофеевых тоже. Государство изымало хлебные «излишки», их семья оказалась в «чёрном списке» зажиточных. Боясь раскулачивания, массы крестьян оставляли свои сёла и бежали на Украину. Члены семьи Семёна Тимофевича также друг за другом перебрались в Краматорск, первым туда отправился именно он. Благодаря своим качествам, работу на крупном машиностроительном завода имени И.В. Сталина получил быстро, через некоторое время стал старшим нормировщиком. И вдруг - арестовали...

...Из лагеря он выйдет другим человеком, но вопреки всему несломленным, как можно было бы ожидать, а напротив - сильным, ценящим жизнь, открытым к людям... Год он прожил на поселении в Воркуте. Здесь и любимую встретил - будущую жену Надежду Хаткевич, и троих первых (из девяти!) детей родили - Наталью, Екатерину и Фёдора (погиб). В 1960-м прибыли в Старый Оскол, где получили участок, дом построили. Их сыновья и дочери Николай, Александр, Дмитрий, Марина, Тимофей и Алексей появились на свет уже на белгородской земле. А после Семён Тимофеевич испытал счастье быть дедушкой - 20 внуков - и даже прадедушкой - 5 правнуков. И всё впереди у этой большой и дружной семьи, секрет которой в том, что каждый из её членов знает: любовь к труду, понимание и ласка - мера всех вещей.