Присоединяйтесь

Комментарии

Внимание, конкурс

В целях пропаганды туристского потенциала Белгородской области, популяризации и распространения положительного опыта предпринимательской деятельности в сфере туризма Департамент экономического развития совместно с Белгородским областным фондом поддержки малого и среднего предпринимательства проводит областной ежегодный конкурс «Лучший туристический объект года 2020». подробнее...

И нашего века не хватит, чтобы перезахоронить всех погибших

В гостях у "Белгородских известий" побывали поисковики из клуба "Огненная Дуга"

Великая Отечественная война закончилась 9 мая 1945 года. Это исторический факт. Но память людская не всегда оперирует только фактами. В нашей памяти Великая Отечественная всё ещё продолжается. И закончится только тогда, когда останки последнего погибшего солдата обретут покой.
Сегодня мы немного нарушили традицию - пригласили в редакцию не одного, а двух гостей. Знакомьтесь: руководитель историко-поискового клуба «Огненная дуга» Алексей Николаевич ШЕВЧЕНКО и его заместитель Геннадий Николаевич МУЛЕНКО. Они занимаются святым делом: ищут в местах сражений останки погибших воинов, чтобы захоронить их, как и подобает, с воинскими почестями в братской могиле.

Алексей и Геннадий - крепкие мужчины с обветренными лицами, цепким взглядом и богатырским рукопожатием. Сели на наш «гостевой диван» и замерли в ожидании вопросов. Чувствовалось, что им в редакторском кабинете немного не по себе. Для них привычнее другая обстановка: оплывший окоп в степи или в лесу, лопата в руках и осторожное, сантиметр за сантиметром, раскапывание того места, где запищал металлоискатель… Ну что ж, задам свой первый вопрос о деле, которое стало для них главным в жизни.

- Алексей, а вот интересно: как вы стали поисковиком?
- В своё время я неофициально занимался раскопками в местах сражений. Был, так сказать, «чёрным копателем», искал вещи времён войны. Ну, а если находил останки солдат, то складывал их вместе и закапывал. Однажды встретил в урочище Огурцов Лес, близ села Топлинка Белгородского района, поисковиков из Старого Оскола. Их клуб «Поиск» занимался раскопками на местах сражений с 1968 года. Я попросился к ним в команду, а через несколько лет создал свой историко-поисковый клуб «Огненная дуга». Это было в 1996 году.

- Так у вас в этом году юбилей!?
- Получается так. Четвёртого августа будем отмечать пятнадцатую годовщину историко-поискового клуба «Огненная дуга».

- Алексей, а сложно было создавать клуб? Время-то - лихие девяностые…
- Сложности были, но нам очень помог Юрий Васильевич Коврижных, сейчас он возглавляет департамент образования, культуры и молодёжной политики области, а когда клуб создавался, он был начальником отдела по делам молодёжи. В помещении Центра молодёжных инициатив для нашего клуба выделили комнату.

- Геннадий, вы тоже участвовали в создании клуба?
- Нет, я подключился к работе клуба позже. В нашей пожарной части базировался спасательный отряд, в котором работал Алексей. Мы познакомились, я узнал, что он возглавляет историко-поисковый клуб, меня это заинтересовало, и с тех пор мы вместе.

- Клуб многочисленный?
Алексей: Как сказать… В клубе числится 86 человек, но активных участников намного меньше.

- А возраст?
- От 23 до 64 лет. Ребят до 18 лет мы стараемся не брать, ведь зачастую имеем дело с взрывоопасными находками.

- Вы профессиональные историки?
Алексей: Я юрист. Основная моя работа - в музее-заповеднике «Прохоровское поле», начальник отдела военной археологии, а ещё занимаюсь разминированием.
Геннадий: А я окончил автотранспортный техникум, работаю старшим инструктором по вождению пожарной техники в пожарной части № 2 Управления МЧС по Белгородской области.

- Я вижу у вас обоих награды. За какие заслуги?
Алексей: В основном это ведомственные награды МЧС - за поисковую деятельность и за разминирование.

- Почему вы ищете погибших солдат?
Алексей: Это мой долг перед павшими. Для меня вся жизнь в этом поиске, установлении их имён и погребении их останков. Погибшие в боях за нашу Родину должны быть по-человечески похоронены, а не валяться в лесах и огородах.

- Ваши родные воевали?
Алексей: У меня только один дед вернулся с войны, остальные мужчины пропали без вести. В 1986 году останки моего прадеда нашли поисковики в Чехословакии, бабушка ездила туда на его могилку.
Геннадий: Мой дедушка был командиром танка, погиб на Курской дуге.

- Где вы ищете павших?
Алексей: Раньше ездили в Белоруссию, в Калужскую и Московскую области, под Ржев и Смоленск. Но сейчас нет смысла ездить по стране - и в Белгородской области работы хватает. На днях наши ребята провели разведку в Борисовском районе и в лесу нашли останки четверых солдат. Сейчас ищем у села Топлинка.
Геннадий: Там, в лесу около Топлинки, можно копать в любом месте. Кости в каждой ямке, в каждом овражке. К сожалению, много останков осквернено мародёрами.

- Вы имеете в виду «чёрных копателей»?
Алексей: Это их почерк. Они забирают всё, что представляет ценность для продажи - награды, знаки отличия, фрагменты обмундирования, оружие и прочее, а кости просто выкидывают. Однажды наша группа встретила таких копателей, так до драки дошло. Эти скоты выкопали останки солдат, ограбили, а черепа лопатами разбили. Наваляли мы им от души. Правда, попадаются и среди «чёрных копателей» нормальные люди. Если находят кости и награды, то отдают нам, а иногда и в наш клуб просятся.

- Трудное это дело - раскопки?
Геннадий: Нелёгкое, особенно в поле. Земля много раз обрабатывалась - перепахивалась, утрамбовывалась, и жара не в помощь. Если боец лежит без каски, то металлоискатель не даёт сигнал, и приходится работать щупом - сантиметр за сантиметром.
Алексей: Иногда местные старожилы дают информацию о захоронениях, но с погрешностью от двухсот метров до километра. Вот так и прощупываем по квадратам весь участок. Конечно, есть приборы, которые облегчают поиски, например, георадар, но его стоимость для клуба неподъёмная.

- А сколько стоит такой прибор?
Алексей: Не самый дорогой - 250 тысяч рублей.

- Поиск - не дешёвое занятие, кто вас финансирует?
Алексей: Да мы сами. Собираем ежемесячные взносы по сто рублей с каждого участника. Тем и живём. В экспедицию каждый приезжает со своей экипировкой - от палатки до лопаты, продуктов и всего необходимого.

- Получается, что на поиск вы ездите в свободное время?
Геннадий: Ну да. Отгулы, выходные, отпуска - это время нашей «Вахты памяти».

- А что такое «Вахта памяти»?
Алексей: Выезжаем на место сражения, устанавливаем лагерь, ведём раскопки. У кого есть возможность, те остаются в лагере несколько дней.

- А для раскопок нужно какое-то разрешение?
Алексей: Если проводим масштабные поисковые работы, то берём разрешение в администрации того района, где ищем. А если поле в аренде, то договариваемся с арендатором. Часто возникают сложности из-за «чёрных копателей». Они всё перероют, нагадят и уедут, а местные потом на нас грешат. Кроме того, «чёрные копатели» часто находят взрывчатку, но никуда о ней не сообщают, а просто немного прикопают, и всё. Раз на такой прикопанной мине семья развела костёр для шашлыков, и взорвались.

- Говорят, что вы нашли танк Т-34?
Алексей: Да, в 2009 году, но не весь танк, а лобовую броню, передние катки и одиннадцать метров гусеницы.

- И часто случаются такие крупные находки?
Алексей: Для нашего клуба это не самоцель, хотя на Прохоровском поле разбитые танки лежат под землёй практически через каждые пятнадцать метров.

- А какое оружие приходилось выкапывать?
Алексей: Разное, но, в основном, наши «трёхлинейки» и автоматы ППШ. Случалось, находили пулемёты Дегтярёва и даже один «Максим». А из немецкого оружия за пятнадцать лет только один раз попался автомат МП-38, чаще откапываем карабины «Маузер». Если оружие в нормальном состоянии, то мы его выхолащиваем - завариваем затворы, просверливаем стволы и передаём в музей. А если находим взрывчатку - сообщаем в МЧС, приезжают сапёры и уничтожают.

- Не было желания оставить трофей себе?
Алексей: Никогда. Я вообще к оружию равнодушен. Кроме того, всех участников клуба могут в любой момент проверить сотрудники ФСБ. Так зачем нам проблемы?

- Алексей, вот вы занимаетесь разминированием. Не страшно?
- Мне страшно на машине ездить, а разминирование - это моя работа.

- Какое разминирование вам больше всего запомнилось?
- Авиабомба в Белгороде, на стройплощадке жилого дома на перекрёстке улицы Белгородского полка и Гражданского проспекта. В газетах писали, что бомбу нашли строители, но это не так. Нам сообщили, что строители нашли человеческие останки. Мы выехали на стройплощадку, но кости оказались из старинных захоронений. Там в старину церковь стояла, и рядом было кладбище. Так вот. Мы уже собрались уезжать, а мой металлоискатель вдруг запищал. Я копнул - а там металлическая сфера. Ну, думаю, вот это повезло: старинный колокол! Но вместо колокола оказалась 250-килограммовая авиабомба с взведённым взрывателем. Разлёт осколков такой бомбы - два километра. Вывезли страшную находку на полигон, закопали на четыре метра и взорвали, так воронка осталась - метров шесть в диаметре и в глубину столько же.

- А были в вашей практике необычные находки или забавные случаи?
Геннадий: В Борисовском районе нашли шлем космонавта 1966 года с надписью «Союз-Аполлон». Как он там оказался? Загадка до сих пор.
Алексей: Забавный случай был в 2002 году. Я нашёл мину, отнёс её в милицию. А там говорят, что это не их компетенция, надо идти в военкомат. Из военкомата меня послали обратно в милицию, но там начался обеденный перерыв, и никто не хотел оформлять находку. Так я целый день и ходил по инстанциям с миной, пока не обратился непосредственно к начальнику милиции. Сразу же мину оформили и забрали.

- Поиск, как я понимаю, дело опасное. Как вам удаётся избежать ЧП?
Алексей: Каждый, кто вступает в клуб, подписывает документ, в котором сказано, что можно делать, а что нельзя. Проводим инструктаж по технике безопасности во время раскопок, и каждый пишет расписку: не трогать взрывоопасные предметы, не присваивать находки. Найденные мины, бомбы и гранаты мы обозначаем красным флажком и вызываем специалистов из управления МЧС.

- Что вы чувствуете, когда находите солдатские останки?
Алексей: Слёзы на глазах. Ведь человек жил, любил, у него была семья, дети, мечты... Тяжело психологически…

- Часто ли вам удаётся установить имя солдата?
Алексей: Очень редко. В ноябре 1942 года в Красной армии отменили «смертные» медальоны, чтобы скрыть реальный масштаб потерь. Выдавали солдатские книжки, а они быстро сгнивали. За всё время раскопок нам попалась только одна такая уцелевшая книжка и только потому, что хранилась в кожаном футляре.
Геннадий: Солдаты, у которых были «смертные» медальоны, делали из них мундштуки для самокруток. Многие считали, что если заполнишь медальон, то погибнешь. Вот и не заполняли.

- Останки русских солдат и немецких чем-нибудь отличаются?
Алексей: Наши солдаты в дырявых ботинках с обмотками, вместо стелек - солома. А у немцев обмундирование и обувь крепкие, их солдаты имели мази от блох и вшей, зубной порошок, безопасную бритву и даже презервативы. У каждого - ложка мельхиоровая и зажигалка. А у наших воинов, если ложки и были, то самодельные. Однажды мы нашли небольшую тубу, а в ней дневник нашего солдата. Весь текст прочесть не удалось, но поразили слова практически на каждом листе: «Есть нечего... Есть нечего... Есть нечего…».
Геннадий: Бросается в глаза разница костей наших и немецких солдат. У немцев кости крепкие, белые - видно, что солдаты хорошо питались, кальция много. У наших кости - как труха.

- Где вы хороните солдатские останки?
Алексей: В Белгородском районе в братских могилах. Два года назад хоронили в посёлке Мясоедово - в братской могиле с Вечным огнём. В Белгороде - в парке Памяти на улице Гагарина, там семь братских могил. В Головино, в посёлке Северный, в Соломино, в посёлке Комсомольский.
Геннадий: Хороним 9 мая, 22 июня и 5 августа - в день освобождения Белгорода от гитлеровцев. Косточки собираем и храним в помещении клуба до этих дат. Перед захоронением православный священник отпевает погибших.

- Наверное, кто-то помогает в организации захоронений?
Алексей: Большое спасибо главе Белгородского района Сергею Тютюнову, его заместителю Владимиру Белоусову и председателю совета ветеранов Белгородского района Вячеславу Круглецкому - они помогают. Конечно, на процессе перезахоронения присутствует много других должностных лиц, но это так - покрасоваться перед телекамерами, а реальной помощи от таких гостей никакой.

- А если у солдата нет «смертного» медальона и сохранившихся документов, как вы устанавливаете его имя?
Геннадий: Никак. Это практически невозможно. Без вести пропавший, и всё.
Алексей: Если найдём награды или хотя бы надпись на ложке, котелке, то можно установить по материалам Министерства обороны, рассекреченным архивам. В позапрошлом году нашли котелок с надписью: «Тарасов Василий Фёдорович». Стали искать, а их два, Тарасовых, и обоим по 19 лет, оба воевали на Воронежском фронте во Второй гвардейской армии. Оба пропали без вести в районе села Мясоедово. Только один был родом из Карелии, а второй - из Башкирии. Мы только по почерку определили, что котелок принадлежал Василию Тарасову из Башкирии, нашли его родственников.

- А случались находки, не связанные с Великой Отечественной войной?
Алексей: Находили старинные мечи, монеты, керамику и древние орудия труда. Однажды нашли скифский меч - акинак, передали его в музей.

- Что мешает вашей работе?
Алексей: В основном портят жизнь «чёрные копатели», после их зверств трудно договариваться с владельцем земли, на которой мы хотим вести раскопки.

- Вы сотрудничаете с другими поисковыми клубами?
Геннадий: Дружим с шебекинцами, ивнянцами, чернянцами, со старооскольцами.

- Каковы ближайшие планы клуба?
Алексей: В начале августа, когда на полях соберут урожай, планируем провести десятидневную «Вахту памяти» в Прохоровском районе.

- Что вам необходимо для полноценной поисковой работы?
Алексей и Геннадий: Небольшой автобус для клуба и хорошие металлоискатели, хотя бы один!

- У вас не было желания зарабатывать деньги на реставрации находок?
Алексей: И в мыслях не было. Всё, что мы находим на территории Прохоровского района, принадлежит музею-заповеднику «Прохоровское поле».

- Как вы думаете, сколько ещё потребуется лет, чтобы перезахоронить всех погибших в войну?
Геннадий: Только на Курской дуге погибло девятьсот тысяч человек. Мы нашли около двух тысяч, в деревенских могилах ещё тысяч пятнадцать. Остальные лежат в полях и лесах.
Алексей: За пятнадцать лет работы нашего клуба захоронено семьсот солдат. И нашего века не хватит, чтобы перезахоронить всех погибших.

- Куда могут обратиться люди, нашедшие останки солдат?
Алексей: Пусть звонят мне: 8-904-094-26-58.

 

Беседовал Евгений МИРОШНИЧЕНКО.
Фото Александра БАРЫШЕВА и с сайта www.duga.ru

Новости

14.09 АПЛ К-3 «Ленинский комсомол» выгружена на причал кронштадтского портового терминала «Моби Дик»
12.09 Подлодку «Ленинский комсомол» разделили на части для выгрузки с «Атланта» и транспортировки через Кронштадт
06.09 Атомная подводная лодка К-3 «Ленинский комсомол» вернулась в Кронштадт
06.09 Атомная подводная лодка К-3 «Ленинский комсомол» вернулась в Кронштадт
27.08 Стартовала морская часть транспортировки подводной лодки К-3 «Ленинский комсомол» в музей военно-морской славы
15.07 В Москве пройдёт двухдневный форум «Сильные идеи для нового времени»
27.05 Народный фронт объявил сбор средств для поддержки бойцов ЛДНР
19.05 За два дня трансляции марафона «Новые горизонты» собрали более 70 млн просмотров
17.05 Общество «Знание» организует федеральный просветительский марафон «Новые горизонты»
18.04 В России создают движение в поддержку отечественных брендов
22.03 Губернатор Белгородской области объявил о введении первого пакета мер региональной поддержки населения и бизнеса
08.01 Резерв есть
06.12 Андрей Чесноков назначен исполняющим обязанности главы Старооскольского округа
15.11 Президент Сербии Александр Вучич рассказал, что многому учится у Владимира Путина