Село Беломестное. Когда-то оно было захвачено фашистами. А потом освобождено советскими войсками. Сейчас много новых домов, широко раскинулось село, будто не только от фашистов его освободили, но и от границ. Справа по улице, вниз от дороги, за обочиной, уютно расположились частные домики. В одном из этих домиков живёт Иван Давыдович Любов - ветеран Великой Отечественной войны и участник Курской битвы. Один из советских солдат, который принимал участие в освобождении села.

Новая воинская часть

Иван Давыдович встретил нас на крыльце. Провёл в дом. И стал готовиться к разговору. Выкладывал на стол фотоальбомы и книги. Разложил карту. И, вооружившись лупой, стал показывать путь своего полка, привязывая к таким знакомым каждому белгородцу местам бои, отгремевшие семьдесят лет назад. Легендарные сражения, от которых веет пороховой гарью и скрежетом танковых баталий. Он даже речь свою начал будто сказку. Только вместо привычных с детства слов «В некотором царстве, в некотором государстве...» сказал так:

- По решению военного совета Воронежского фронта 31 марта 1943 года началось формирование новой войсковой части - 128-го пограничного полка. Офицерский и сержантский состав прибыл из девяностого и девяносто второго пограничных полков Воронежского фронта. А рядовой состав призывался из четырёх районов тогда Курской, а сейчас Белгородской области. Это Ракитянский район, Корочанский, Новооскольский и Чернянский. Попал в этот полк и я, хотя родом из Яковлевского района...

Не хотели брать...

- В детстве я переболел сильно, и у меня был непорядок со слухом, - рассказывает ветеран. - Потому сначала меня непригодным к военной службе признали. Я окончил восемь классов и в девятый не пошёл. Был в колхозе помощником счетовода. Как война началась, я пять или шесть раз в военкомат ходил, но меня не брали на войну. Немцы стали подходить, и всех мужиков, годных к службе и негодных, отправили в Старый Оскол. Но там опять меня никуда не взяли. Я вернулся домой и был в немецкой оккупации полтора года. В 1943 году, когда освободили Белгород, пятнадцатого марта нас всех опять собрали в районный военкомат. Райвоенком был тот же, что и в сорок первом году. Всех отправили по частям и подразделениям, а я опять остался. Я заругался сильно: «Почему вы меня опять никуда не хотите посылать! Что это такое?». А райвоенком отвечает: «Куда я тебя пошлю? Мне за тебя отвечать! Не годен ты!». Я и ругался, и упрашивал. И тот, наконец, смиловался и отправил меня в Чернянский военкомат. Так я попал на службу.

Пешком в часть

- Из Чернянки двадцать восемь чернянских хлопцев и я двадцать девятый пошли в Алексеевку, где формировался 128-й пограничный полк.
- В смысле, «пошли»? - спрашиваю дедушку. - Пешком, что ли?
- Пешком, конечно. Да там недалёко-то. Сорок или пятьдесят километров. Мы за день дошли. Тридцать первого марта мы и прибыли - весь чернянский контингент. Самыми первыми оказались. После начали подходить ещё люди. Там нас встретили хорошо. А третьего апреля нам командира полка назначили. Им стал полковник Столетний Николай Дмитриевич. А начальником штаба был майор Чугунов.

Хочу воевать!

Потом нас стали обучать. Когда кончили обучение, было это двадцатого апреля, одели и стали распределять по подразделениям. Построили нас всех в колонну. Фамилию называли и говорили куда. Одного называют - первый батальон. Второго - третий батальон. Всех вызвали, все три батальона сформировали. Потом начали называть тех, кто в санитарную часть идёт. И меня санитаром в полковую санчасть назначили. Тут я гопки вдарил. После построения подошёл и говорю: «Не хочу санитаром, хочу воевать!». «Не хочешь, - отвечают мне, - иди к начальнику штаба полка».
Я пришёл. И опять ему: «Не хочу санитаром или писарем. Хочу служить!». Он посмотрел на меня и спрашивает у писаря: «Есть должности в батальоне?». «Есть! - отвечает тот: - В третьем батальоне во взводе ПТР не хватает людей». «Иди в третий батальон во взвод противотанковых ружей», - командует мне начальник штаба. Я туда пришёл. Дали мне двухметровую громадину шестнадцать килограммов весом - противотанковое ружьё: «Раз не хочешь на повозке санитаром ездить - ходи пешком и носи тяжёлое ружьё!».

Марш-бросок

Иван Давыдович прошёл всю войну пешком. От Белгорода до Праги, где его и застало окончание войны. Однако первый свой марш-бросок ветеран помнит в мельчайших подробностях:

- Отправили нас из Алексеевки в Белгород. В полном боевом снаряжении мы прошли сто восемьдесят километров за три дня. Поход был по пятдесят-шестьдесят километров в день. В полной боевой экипировке. Вещмешок у нас был. В вещмешке мелочи всякие, портянки, мыло и так далее. Шинельная скатка. Винтовка. Сто двадцать патронов. Две гранаты. Лопатка маленькая. Фляга стеклянная для воды. Это всё на себе тащили. Не давали нам воду пить. Если только несколько глотков.
- А почему пить не давали?
- Чтобы шли нормально. Когда напьёшься, идти трудно.
Служба днём и ночью

Ветеран опять изучает карту:
- Вот отсюда наш батальон двадцатого мая прибыл в село Вязовое. Распределились. Дали нам десять дней на благоустройство. Каждый взвод выкопал себе землянку. И когда оборудовались, первого июня в десять часов утра я принял присягу. Стоял стол, накрытый красной материей. А дальше школа. Сейчас там музей полка находится. И там кадетский класс. Трое мальчишек и три девчонки. Ходят в пограничной форме.

Иван Давыдович листает старый фотоальбом. На фотографиях его сослуживцы.
- В состав нашего полка входило три стрелковых батальона, - вспоминает Любов. - В каждом стрелковом батальоне было двести пятьдесят человек. Пять линейных застав по тридцать человек. Одна резервная застава. Ещё была манёвренная группа при полку. Ну и другие подразделения: химвзвод, санчасть и прочие. Занимали мы большую территорию. Наша задача была такая - уничтожение мелких групп противника, которые оказались в тылу действующей Красной армии. Парашютистов ловили немецких. Задерживали подозрительных лиц - шпионов, диверсантов и прочее. Служба была и днём, и ночью. По линии фронтов проходила невидимая граница, которая, как любая государственная граница, защищалась всеми видами нарядов круглые сутки и в любую погоду.

Ватутина видел!

- Приняли присягу. И стали нести службу. Я был на резервной заставе. Она состояла из трёх взводов. Взвод пехотный, взвод станковых пулемётов - было у них два станковых пулемёта «Максим», и наш взвод - взвод ПТР из шести противотанковых ружей. Количество - семьдесят два человека. Так вот, ребятам из пехотного взвода жизни не было. Они всё время проверяли овражки, лесочки, населённые пункты. У жителей расспрашивали, не видели ли те посторонних людей. И день и ночь ходили. А мы - станкачи и ПТРовцы - на КПП дежурили. У нас на дороге, проходившей через Вязовое, находился контрольно-пропускной пункт. Два раза на КПП мне посчастливилось видеть генерала Ватутина. Нас три человека было. Старший документы проверяет. Один на шлагбауме. А я стоял наготове с оружием. Во время боёв тяжёлых и проезжал генерал. Ватутин в то время невыспавшийся был. Мешки под глазами. Лицо серое. Комбинезон на нём серый. Фуражка серая. Сапоги яловые.

Что пили и ели
- А что вы ели? - спрашиваю ветерана. - Не голодали?
- Голодные не были, - мотает головой Иван Давыдович. - С самого тридцать первого марта нас кормили на завтрак кашей рисовой, заправленной лярдом.
- А что такое лярд?
- Топлёное свиное сало. Жидкая маслянистая масса. Мы шутили, что наши деды-прадеды, когда ехали за солью, лярдом мазали оси у телег. А мы это кушали. В обед гороховая мука замешанная и девяносто граммов колбасы второго фронта. Овощей никаких. Ни картошки, ни капусты, ни свёклы. На второе опять рисовая каша. На ужин тоже каша рисовая, всё с тем же лярдом, и чай. Жители огороды не сажали. И рады бы дать были, а у них не было ничего у самих.
- А пили что?
- Пили воду из колодцев. И как только населённый пункт занимали - возле колодца сразу часового ставили, чтобы воду никто отравить не мог.

Курская битва

- Во время Курской битвы мы были на самом главном направлении удара фашистских войск. Нас с ружьями противотанковыми поставили на запасные позиции. В случае прорыва немцев мы должны были удар на себя принять. Потому весь бой я видел своими глазами, - рассказывает ветеран. - Не поймёшь, что делается. Чёрная стена от земли до самого неба стоит! Там и огонь, и дым, и земля. И эта громадная куча двигается с места на место. То вперёд. То так. То эдак. А мы молодые были, потому очень хотелось туда - в самую гущу. Но и страшно одновременно было. Очень страшный бой шёл. У нас потери были восемь человек. Тринадцать человек наградили орденами и медалями. С нашей заставы Коротков погиб, он из Ракитного был. Танком его задавило. Он из стрелкового взвода. А они в другом направлении были. А Коротков тихий всегда был. Только женился в феврале, а в марте его забрали.

После победы в Курской битве батальон, где служил Любов, направился к Белгороду.
- Я в третьем батальоне был - мы шли там, где сейчас цемзавод. Тогда там поле было. А главный ориентир - церквушка. Она и сейчас стоит, та церква. Первое село, которое прошли в Белгородском районе, - Бессоновка. Потом освобождали Харьков. Там нашему пограничному полку вручили боевое красное знамя. Весь полк собрали на лесной поляне, и начальник штаба второго Украинского фронта вручил. Потом Полтавщина. И где-то в конце сентября мы вышли на Днепр. А после Курской битвы мы ружья противотанковые на подводы положили и уже не трогали до конца войны. После Курской битвы немцы уже не те стали, - вспоминает Иван Давыдович.

Лошадь без ноги

Ветеран-пограничник часто перепрыгивает с одного события на другое. Вдруг начинает рассказывать самое запомнившееся:
- До сих пор один случай вспоминаю, - говорит Любов. - Как глаза закрою - так вижу. Обстреливали нас часто. А в Молдавии в 1944 году попали вообще в кашу. Войска отошли, а нам приказали проехать в населённый пункт. А там местность гористая. Спускаемся мы - штаб батальона и резервная застава. Впереди младший лейтенант на лошади. Подъезжаем, а там передовая. Ну немцы орудийный огонь по нам и открыли. Что мне запомнилось больше всего - лейтенант лошадь погоняет, а у ней задней ноги нету. Оторвало моментом. Лейтенант, слава Богу, живой остался. Ему осколком лёгкое пробило, и его в госпиталь отправили.

До конца войны

Иван Давыдович вместе со своим полком прошёл всю Великую Отечественную войну. Но в мае сорок пятого война для него не закончилась. Советские пограничники первыми вступили в войну и последними заканчивали её, добивая фашистов в Австрии и западной Украине. 128-й пограничный Ясский ордена Александра Невского полк войск НКВД СССР по охране тыла действующей армии был расформирован в декабре 1946 года. Любов одним из первых пришёл в воинское формирование, и последним покинул его. Великий солдат великой Победы, пешком прошедший всю Европу и освободивший мир от фашизма...